Николай Лукановский, учредитель компании «Новые стены», владелец салона офисной мебели «Бюрократ» и студии кухонь «Меркс», Новый, 2009 год (по европейскому календарю) встретил в Шанхае — крупнейшем городе Китая, а за остальные 14 дней своего пребывания в этой поразительной стране посетил ещё 6 городов. В прошлом году наши читатели познакомились с впечатлениями Николая Лукановского от Австралии, а сегодня «Брянская ТЕМА» публикует его «китайские» путевые заметки.

Если ваш любимый анекдот про китайцев о том, что каждый уважающий себя житель этой страны обязан в жизни как минимум собрать магнитофон, сшить джинсы и изготовить кеды, то уверенно скажу: в Китае вы не были! Китайцы такие разные, их, между прочим, около семидесяти национальностей, и такие… особенные. После общения с жителями Поднебесной в душе остаётся смесь восхищения и умиротворения. А покидая страну, понимаешь, что оставил там частичку (и не малую!) самого себя.

Шанхай: нас 24 миллиона

Шанхай был первым городом в списке экскурсионного тура и он заворожил с первых минут, с первых километров. Километров этих — расстояние от аэропорта до центральной части города — было, думаю, около тридцати, а минут, за которые мы домчались до конечной станции поездом МАГЛЕВ на воздушной подушке, было около восьми. На пике разгона электронный спидометр, установленный в каждом вагоне, показывал 431 км/ч. Как вам первое впечатление?

Небоскрёбы 21-го века и знакомые по стилю «сталинские» архитектурные сооружения, современнейшие многоярусные дорожные развязки и черепичные крыши домов, построенных ещё в 19-м веке и буквально прилипших друг к другу в шанхайских трущобах — именно таких, как я себе их и представлял,— всё это проносится теперь уже за окном экскурсионного автобуса. Водитель ведёт машину в плотном автомобильном потоке довольно быстро и дерзко и удивительным образом не давит каждые пять минут более мелких участников этого, на первый взгляд, хаотичного движения. Гудки, умопомрачительные маневры, вливающиеся в перекрестки реки мотоциклов, велосипедов и пешеходов, которым не указ не только светофоры, но и дублирующие их многочисленные регулировщики… Переведите дух, господа, вы уже в Китае!

Не буду останавливаться на таких пунктах, как посещение псевдокитайского… Китайского квартала, напыщенного и раскрашенного специально для туристов, Сада Радости Ююань и пагоды, расположенной по соседству, — собственно и группа наша там не задерживалась — эти пункты программы «отрабатывались» мелкой трусцой. Позже в других городах будут ещё сады и храмы. Многовековые, наполненные духом буддизма и глубокомысленностью конфуцианства…

А Шанхай воспринимается, как большой бурлящий котёл, наполненный людьми, машинами и… деловым духом. Это самый большой город в Китае, является его неофициальной экономической столицей и насчитывает 17 миллионов зарегистрированных душ. На наш молниеносный юмор: «да кто ж их считал?!» гид без улыбки отвечает: ещё миллиона тричетыре незарегистрированных и почти столько же постоянно находится в городе бизнесменов, торговых людей и вас, туристов.

Через сутки с небольшим, вечером 31 декабря, бешеный ритм шанхайской жизни и экскурсионной программы вынесет нас на тихую (как пишут в туристических путеводителях по Китаю) пешеходную улицу Нанцзин в центре города — местный Арбат. И тут мы поймём, что жителей в этой прекрасной стране много. Очень много! Ибо движение пешком в сплошном потоке молодёжи, пришедшей потусоваться в преддверии «европейского» Нового года (до китайского ещё 25 дней), столпотворение, напоминающее московское метро в часы пик, — и есть в понимании шанхайцев неторопливая вечерняя прогулка.

Собственно Новый год турфирма предложила нам встретить в популярном русском ресторане. Однако заранее оплачивать столик мы не стали и поступили правильно. Ещё на подходе к залу ресторана, расположенного на шестом этаже фешенебельного отеля, мы услышали громогласные русские тосты, густо сдобренные выражениями непечатными, увидели за столиками «белых людей» с раскрасневшимися лицами (местное время 23 часа), блюда русской кухни с непременной водкой на столах и, вовсе не гордые за державу, — ретировались.

Шампанское мы открыли под бой «шанхайских курантов» (за пять часов до московских — разница во времени) в неброском итальянском ресторанчике неподалёку от той же пешеходной улицы. А компанию нам составили случайно встреченные здесь же молодой человек и девушка из Казахстана, студенты шанхайского университета, отлично владеющие как русским, так и китайским языками.

Ханчжоу: буддизм и конфуцианство

Следующий день начался с неспешной лодочной прогулки по озеру Сиху, которое находится в городе Ханчжоу и является его основной достопримечательностью. Неплотный туман, повисший над водной гладью, проступающие сквозь него очертания пагод по берегам, негромкие всплески вёсел — всё это было так непохоже на вчерашний неоновый кипящий Шанхай…

Затем пешая прогулка по Храму Уединения Души — одному из крупнейших буддийских монастырей страны. Здесь надо отметить, что «прогулка по храму» это совсем не то, что представляет себе человек, бывавший в христианских храмах или католических костёлах.

Китайский буддийский храм — целая вереница строений или залов, каждый из которых располагается отдельно от другого, может находиться в соседнем секторе парка или сада, даже на другом берегу небольшого пруда или канала.

В каждом зале — изваяния Будды и других божеств, похожих и непохожих на сидящих или стоящих в соседних храмовых строениях. Сколько воплощений одного только Будды мы видели за дни путешествия по Китаю! Наивный младенец и весёлый толстяк, умудрённый жизненным опытом мужчина и изящный красавец-юноша. Из золота, нефрита, красного дерева… И это всё он — Будда.

У жителей Поднебесной нет догм или жёстких правил в изображении своих святых. Как нет и чётких границ, разделяющих религии. На всеобщем коммунистически-атеистическом фоне популярны буддизм, даосизм, конфуцианство (хотя это не религия вовсе, скорее, мировоззрение), распространены также ислам и христианство. И все религии мирно соседствуют, не потому ли и сами китайцы столь доброжелательны и дружелюбны.

Сучжоу: город-сад

«Кто побывал в Сучжоу — тот побывал в раю», — известная китайская поговорка не является сильным преувеличением. Протяжённостью своих каналов — более трёх десятков километров — этот город заслужил себе второе название «китайская Венеция». А количеством садов (к 18-му веку их насчитывалось 150, сейчас — меньше) он побил не только все мировые, но и китайские рекорды. Сады же в Китае создавать любят и умеют уже тысячу лет. В отличие от нашего — яблоневого или
вишнёвого — китайский сад это композиция из камня, воды и растений. Старательно выстраивается, годами совершенствуется он человеческими руками для того, чтобы в результате быть как можно больше похожим… на созданный природой. А чего стоят названия! Я уже упоминал шанхайский Сад Радости. Сад Мастера Сетей (или Рыбака). Сад Скромного Чиновника… Скольких шуток удостоился этот пункт в нашей программе путешествия по Сучжоу. Скромный чиновник? А такие бывают? Что значит скромный? Маленькие взятки брал?

История же создания сада такова: в конце XV века императорский чиновник (читай: ранг министра, не ниже) по имени Ань Сианьчен, заподозренный монархом в коррупции (!), ушёл в отставку и два десятилетия посвятил строительству этого чуда садового искусства. Рукотворное озеро в центре и окружающие его так называемые залы — огороженные участки территории, устроенные каждый в своем стиле и соединенные всевозможными аллеями, арками, мостками: Зал Орхидеи и Снега, Зал Далекого Благоухания, Зал Тридцати Шести Уток… Сколько поэзии в названиях, какое спокойствие и гармония в самом саду. Тихие (если не обращать внимание на гомон братьев-туристов) беседки под нависшими ивами, красные карпы в прудах, журчание ручейков в причудливых композициях из озёрного камня-пемзы, коллекция деревьев бонсай в горшках и горшочках в дальнем уголке сада. Красавиц селезень утки-мандаринки чистит перья, устроившись на каменном выступе под мостиком… Кто побывал в Сучжоу — тот побывал в раю.

Лоян: край пещер

Уж не знаю, как связана основная историческая достопримечательность Лояна — Лунмэнские пещеры — с нынешним укладом жизни в этой провинции, но виды из окна нашего двухэтажного железнодорожного «сидячего» вагона наблюдались необычные.

В начале, однако, расскажу о пещерах. Несмотря на то, что ныне Лоян всего лишь тихий провинциальный город, каких в Китае множество, именно в этом регионе много тысячелетий назад родилась китайская цивилизация. Здесь же в I веке был основан первый в Китае буддийский храм, а неизвестные скульпторы и камнерезы в последующие века на небольшом участке скалистых холмов выдолбили в каменных склонах более 1300 гротов и 700 ниш, в которых изваяли из камня же около 100 тысяч скульптур и барельефов будд и бодхисаттв!

Размеры статуй разные — от нескольких сантиметров до нескольких метров, а в центре этой необычной экспозиции под открытым небом, на особой площадке, возвышаются 18-метровые статуи главных индийских богов. Множество из скульптур были сколоты и вывезены или просто разрушены разного рода завоевателями. А мудрые и спокойные лица божественных изваяний, оставшихся нетронутыми и проживших в камне многие века, заставляют остановиться и задуматься — здесь время замедляет свой ход.

Повелось ли это издревле — использовать не только для ритуальных целей, но и в повседневной жизни склоны скалистых холмов, или появилась эта архитектурная «мода» позже и с Лунмэнскими пещерами никак не связана, — этого мне выяснить не удалось. Но повсеместно из окна поезда видны каменные строения, стоящие у отвесных склонов холмов. Они либо частично уходят в склон, либо образуют собой замкнутый двор, который завершается дверью или аркой, уходящей в скалу. Хижины победнее лишь «верандой» выступают из толщи скалы, а рядом с возделанными полями и полянками, которые рукотворными террасами окаймляют каждый холм, — этих ворот, калиток или просто арок без дверей не счесть, как стрижиных гнёзд. Что это: основное жильё, временные сторожки или хранилища для урожая? Не знаю. Не покидало ощущение, что пересекаешь страну пещерных жителей, помните, из «Звёздных войн»?

Шаолинь: дитя бодхидхармы

Не таким предстал перед нами Шаолиньский монастырь, каким привыкли мы видеть его в голливудских боевиках. Не часто встретишь здесь сегодня монаха с бритой головой в оранжевом одеянии, да ещё с нунчаками за поясом.

Но дух Шаолиня! Он во всём. Каменные стелы, «растущие» из спин огромных каменных черепах, испещрены древними письменами и истёрты прикосновениями миллионов рук. Ведь монастырю, в котором зародилось боевое искусство кунг-фу, — 15 веков! Гид показывает углубления в каменном полу храмового зала Тысячи Будд — это следы ног многих тысяч монахов-воинов, оттачивавших здесь веками приёмы восточных единоборств.

А Лес Пагод Талинь! В нём вперемежку с деревьями стоят различных размеров башенки-пагоды: покосившиеся, обветшавшие от времени или построенные относительно недавно, аскетичные по архитектуре или украшенные яркими изразцами. И под каждой пагодой погребён настоятель монастыря. Во все века, начиная с Основателя — индийского монаха Бодхидхармы, они покидали этот мир, не покидая Шаолинь…

А потом представление для туристов: монахи (в основном, юношеского возраста) крошат ребром ладони стопки кирпичей, лежат на пиках и битом стекле, разбивают о головы чугунные пластины (и это не фокусы, обломок такой чугунной полосы, подобранный мною со сцены, «не хотел» раскалываться при ударах о металлическую ограду!) Позже эти ребята, отрабатывавшие номера с серьёзными лицами воинов, переодетые теперь из монашеской одежды в спортивные костюмы и кроссовки, будут махать нам на прощание в окна отъезжающего автобуса, улыбаясь открытой детской улыбкой.

Сиань: отведайте китайской кухни!

Интересное отношение у современных жителей Поднебесной к историческим памятникам. Есть, например, в городе Сиань городская крепостная стена. Полностью сохранившаяся, она окружает исторический центр города, протянувшись на несколько десятков километров. Стене этой 2300 лет, а выглядит как новая. «Реставрировалась много», — даже и не пытается скрывать этого наш гид. И то верно, к чему выкрошившиеся камни издали созерцать, ты на действующую стену поднимись, пройди неспешно по ней над городскими кварталами километров 5–7. И ощутишь величие памятника, и 23 века в основании стены ощутишь!

Кстати, и Великая Китайская стена, которую мы посетили позже в местечке Бадалин в окрестностях Пекина, тоже смело обновлена и отреставрирована, что нисколько не принижает её планетарного величия.

А первый вечер в Сиане прогулкой по городской стене (самостоятельной, неспешной — без гида и группы!) не окончился. Вдвоём с женой мы спустились со стены на уже расцвеченный к ночи неоном «магазинный» проспект и, пройдя по нему совсем немного, свернули в переулки старого города. Вот где настоящий, повседневный и такой колоритный Китай!

Китайская кухня — это порой весь переулок. Жарится, варится и парится здесь всё, что раньше летало, ходило, плавало и ползало. Запахи витают аппетитные и не очень, а блюда на вид, в основном, загадочные и непонятные.

Но встречаются и узнаваемые. С чего начнём? Взяли по шашлычку (маленькие они!) на деревянных шампурах. На языке жестов выяснили, что из свинины, но полной уверенности нет. Хлеба бы. В нескольких шагах очередной повар лепёшки печёт. Подождали, пока он неспеша лепёшку эту над углями переворачивал, со своих шашлычков (эти, интересно, из кого?) жирком её пропитывал, после каждого переворота специями посыпал. Купили, дождавшись наконец, это творение кулинарного искусства за грошик (1 юань равен 7 рублям), вот теперь и поесть не грех. Кусочек шашлыка в рот — будто уголёк из жаровни, мясо уже подостыло даже, а во рту всё горит! Лепёшкой закусывать — не тут-то было: шашлык по сравнению с нашпигованным специями хлебом уже пресным кажется! Запить тоже нечем, благо на соседней тележке бананы продают…

Вот она — настоящая китайская кухня, не адаптированная по-ресторанному под туристов!

Пинь маа йё — терракотовая армия

Один китайский крестьянин, живший недалеко от города Сиань лет тридцать назад, решил вырыть себе колодец — и наткнулся на целую армию воинов. Терракотовых. Так явилось миру Восьмое чудо света, чему китайцы непомерно рады. Созданием этой необычной армии решил увековечить своё имя живший две тысячи лет назад первый великий император Китая Цинь Шихуанди. По его приказу были изготовлены из глины в натуральную величину, затем особым способом обожжены в печах и особой краской раскрашены более восьми тысяч фигур воинов и коней. Солдаты, всадники, лучники, офицеры были расставлены в специально вырытых траншеях в боевые порядки и вооружены до зубов настоящим боевым оружием. При этом каждый воин не похож лицом на другого и, полагают ученые, был «слеплен» с конкретного живого прототипа. Строительство лабиринтов, заполняемых воинами, велось десять лет, заняты в работах были более 700 тысяч человек. Площадь некрополя исчисляется несколькими десятками квадратных километров.

По масштабам работ и задействованным ресурсам это сравнимо со строительством египетских пирамид. А по количеству изваянных статуй Шихуанди удалось «переплюнуть» древнюю Грецию.

Конечно, этот комплекс оставляет неизгладимое впечатление. Но потрясла меня не меньше мудрость нынешних китайских археологов и учёных. Дело в том, что воины, откопанные из-под завалившихся от времени перекрытий, предстают перед археологами в ярко раскрашенных латах и одежде. Затем, можно сказать, на глазах, эта краска исчезает. И приобретают фигуры слегка розовый (т.е.терракотовый) — от обжига — цвет. Видимо, неизвестный состав краски не выдерживает взаимодействия с кислородом. Так вот, принято решение дальнейшие раскопки прекратить до тех времен, пока развитие науки и технологий не подскажет способ, как эти краски сохранять!

Бэйцзин: он же Пекин

Здесь следует, пожалуй, рассказать о некоторых «трудностях перевода». В ту пору, когда известный путешественник Марко Поло посетил Китай, Китаем эта страна не называлась. А называлась она Чжун-Го, что значит Срединная империя. Без ложной скромности китайцы считали, что их великая страна находится в середине, то есть в центре мира. Марко Поло известен многими неточностями в описаниях стран, которые он посетил, и в нашем случае он слегка напутал. По некоторым источникам слово Китай могло появиться из названия одного из царств, которым правила династия Цинь (в персидской «кальке» Чин, а в английском написании Cnina).

Ну да ладно, что было, то было. Только вот и с Пекином такая же история: на самом деле столица Поднебесной называется Бэйцзин, что и значит — Северная столица. Снова кто-то  из путешественников в иероглифах не разобрался, видимо… Пекин запомнился тремя совершенно не связанными между собой эпизодами.

Эпизод первый — народный. В отель, находящийся в оживлённом местечке почти в самом центре города, мы заселились уже под вечер и решили вдвоём прогуляться по окрестным улицам в поисках Интернет-кафе. Электронная почта — самый удобный и дешёвый способ общения с детьми, находящимися в Брянске. Час пользования Интернетом здесь стоит 4 юаня, то есть 28 рублей — пиши, общайся он-лайн по цене — не чета мобильному! Так вот, поиски завели нас на незнакомую улицу и хотя казалось, что направление в сторону «дома» ещё не потеряно, решили поспрашивать немногочисленных прохожих, куда нам идти. На удивление, в столице мало кто знаком с английским языком, как, впрочем, и с русским. Минут через тридцать безуспешных попыток установить контакт, наткнулись на студента, который несколько месяцев назад начал изучать английский. А дальше было вот что. Он извинился, что не может уделить нам много времени, так как опаздывает к девушке на свидание, но и объяснить нам, как вернуться в отель, тоже не мог — не хватало словарного запаса. Сказал, что доведёт до магазина, где найдёт кого-нибудь, кто лучше знает английский. Довёл. Сначала до магазина, потом, не найдя переводчика, до нужного нам проспекта, а потом и до самого отеля. Переживал, что его девушка на звонки не отвечает и не дождётся уже, видимо, но не бросил незнакомых людей. И случай этот показательный: такие китайцы в большинстве своём, искренние и непосредственные, участливые и терпимые.

Эпизод второй — экономический. Крепко сидит в нашем сознании: всё китайское — это либо плохое качество, либо откровенная подделка. Хотя специалисты знают: в Китае делают отличную мебель, качество одежды, которую шьют по заказу модных домов, ничуть не уступает европейскому. Но ведь и дешёвку «под бренд» мы встречаем на каждом шагу. Посещение центра кожи и меха в Пекине в моей голове всё расставило по своим местам.

В двенадцатиэтажном бывшем отеле все номера — выставочные залы меховых изделий. И таких зданий рядом ещё несколько. Центр оптовой и розничной торговли, товар, как говорится, на любой вкус и кошелёк. Ходили по залам, смотрели товар, спрашивали, получали ответы. Здесь всё довольно просто и честно. Есть качественное изделие, делают его для Европы и стоит оно, скажем, тысячу долларов. Есть изделие той же номенклатуры, но сырьё в нём используется подешевле и качество работы пониже, так и цена пятьсот. А есть ещё попроще, для третьих стран, которое за сто. (Людей много, квалификация разная — и всем нужно дать возможность работать!) Ты выбирай по своим возможностям, покупай, что нужно тебе, а продавец не пытается подсунуть что-то  из другой стопки…

Если же в России купил за тысячу то, чему красная цена сто, — не к китайскому производителю претензии предъявляй, а к поставщику, ярлычки поменявшему. На одном дешёвом товаре своё экономическое чудо Китай не сотворил бы.

Эпизод третий — величественный. «Тот не герой, кто не поднялся на Великую Китайскую стену!» — эти слова Мао высечены в камне, установленном на нижней, стартовой, так сказать, площадке Стены. Когда гид привычно перевёл иероглифический текст, члены нашей группы ухмыльнулись: пролететь 9 часов из Москвы до Шанхая, пересечь полстраны на поездах и местных самолётах, добраться до Великой Стены и не подняться на неё, это что — тонкий китайский юмор?

Первый участок стены-лестницы ухмылку с губ снял, второй — настроил на серьёзный лад, а пятый (может, седьмой или восьмой — не до счёту уже!) заставил прочувствовать всю глубину смысла этих нескольких непонятных иероглифов. Дело в том, что подниматься приходится в гору под углом почти 45 градусов, по ступеням разной высоты, а весь путь составляет около полутора километров.

Великолепие и патетика вида, открывающегося с верхней площадки Стены, впрочем, трудов стоят. Говорят, тысячекилометровая Великая Китайская стена видна даже из космоса, но и здесь, на Земле (или над Землей?), ощущения космические!

***

Задыхаюсь в собственных эмоциях, избытке впечатлений и ощущений. Последнее, если позволите.

Ах, как дивно китайцы используют велосипеды, мопеды, мотоциклы, мотороллеры и прочую неопределённых моделей маломерную технику!

Лицо китайских городов — это вело— и моторикши: в малых городах кабинка для пассажира, как говорится, «фанерой заколочена», окошко по зимнему времени плохоньким куском целлофана затянуто, а у пекинского элитного моторикши аппаратик весь из никелированного железа сшит, «евроокна» в будку вставлены, спереди и сзади он весь фонарями блестящими обвешан — микроджип трёхколёсный, да и только!

Дальше идём. Уличные уборочные машины — это велосипед с ящиком, притороченным к седлу сзади, из которого лопаты да мётла торчат. Грузовик у рынка — тот же велосипед, трёх-, а то и стандартный двухколёсный, на котором тюков или коробок навязано в два человеческих роста. Клетки с живой домашней птицей, разделанное мясо животных, рыбопродукты — всё велотранспортом к месту продажи поставляется. Велосипед-тележка со смонтированной на нём кухонькой для приготовления еды чуть ли не на ходу (да к тому же на углях!), велосипед с кузовком для подвоза этого угля, велоприлавок с красивой выкладкой фруктов — чего только пытливый и приспособляемый китайский ум не изобрёл!

А вы говорите: джинсы, кеды…

Николай ЛУКАНОВСКИЙ.
Фото автора.