Александр Числин: «Главное — чтобы ребёнок был здоров!»

1 июня отмечается Международный день защиты детей. Для детских врачей это тоже своего рода профессиональный праздник. Потому что именно доктора защищают наших детей с первых дней жизни. Тем более ответственно следить за здоровьем подрастающего поколения всей области! Одним словом, детских болезней на сегодняшний день бесчисленное количество, а доктор Александр Числин на всю область один — главный врач Брянской областной детской больницы, заслуженный врач РФ, «добрый доктор» для многих своих пациентов.

— Александр Алексеевич, вы уже двадцать пять лет являетесь главным врачом детской областной больницы, стояли у истоков её основания, имеете огромный практический стаж работы с детьми… Насколько в плане здоровья изменились дети за четверть века?
— К сожалению, стали болеть чаще. В основном мы это связываем с нарушением экологии, в том числе и с последствиями аварии на Чернобыльской АЭС, а также загрязнением воздуха в крупных городах. Кроме того, актуальными являются вопросы нездорового питания и порой отсутствия чистой питьевой воды. А ведь для ребёнка всё это очень важно. Вспомните, как мы питались в детстве. Всё практически со своего огорода! А сейчас йогурты с консервантами, соки с консервантами, молоко со сроком годности в полгода… И, наконец, заболевания имеют свойство накапливаться на генетическом уровне. Это тоже немаловажный фактор.
— Какие детские болезни являются сейчас наиболее распространёнными?
— Как и раньше, так и сейчас на первом месте стоят заболевания верхних дыхательных путей: вирусная инфекция, пневмонии, ангины. Очень много в последнее время поступает больных с гастроэнтерологическими заболеваниями, вызванными неправильным питанием или несоблюдением режима питания.
Появилось очень много аллергических заболеваний. Причиной аллергии может стать контакт с бытовой химией, использование синтетических тканей, опять же продуктов с консервантами и различного рода добавками. Именно поэтому, когда мы назначаем диету, то предлагаем детям очень простое питание и в приготовлении, и по составу.
К сожалению, растёт число онкологических заболеваний среди детей, что раньше также было достаточно редким явлением.
— Насколько «помолодела» онкология за последние годы?
— Теперь уже точно можно сказать, что это заболевание практически не имеет возрастных ограничений. Да и вообще все болезни помолодели. Знаете, когда я только начинал работать, найти ребёнка с язвой желудка было большой редкостью. А сейчас таких детей очень много.
Увеличивается количество заболеваний сахарным диабетом в детском возрасте. Хотя раньше диабет считался «взрослой» болезнью. На сегодняшний день у нас по области наблюдается около двухсот детей с таким диагнозом. И если раньше его можно было назвать скорее неутешительным, и много ребятишек погибало от осложнений, то сейчас медицина вышла на такой уровень, что научилась справляться с диабетом. Мы были первые в России, кто перевёл детей Брянской и Смоленской области на интенсивную терапию современными инсулинами. Эти препараты дают возможность ребятам жить нормальной жизнью — заниматься спортом, заканчивать высшие учебные заведения и даже в будущем рожать! Кстати, в больницах области работают несколько врачей, которые в детстве были нашими пациентами-диабетиками. Сейчас они сами лечат детей. И это замечательно!
— К слову о прогрессе медицины, какие ещё детские заболевания медицина научилась лечить?
— По многим направлениям на сегодняшний день достигнуты очень хорошие результаты. Дело в том, что организм ребёнка сам по себе обладает огромными компенсаторными возможностями. И хорошо подобранное специфическое лечение при ряде заболеваний даёт великолепный положительный эффект. Взять хотя бы ту же онкогематологию. На сегодняшний день в нашей области 80% детей с лейкозами выздоравливают. В лучших зарубежных клиниках эта цифра составляет 95%.
Появилась масса новых препаратов для лечения бронхиальной астмы. Правда, они достаточно дорогие, но в то же время эти лекарства позволяют ребёнку жить абсолютно свободно. И это прорыв в лечении этого недуга!
Для сравнения расскажу случай из своей практики. Когда двадцать пять лет назад я начинал работать в детской областной больнице, к нам очень часто поступали дети в бронхиальном статусе. А это значит, ребёнок не может ни вдохнуть, ни выдохнуть — критическое состояние! Такие дети лежали у нас в реанимации, мы в течение нескольких суток выводили их из состояния, что называется, на грани жизни и смерти. А как только появились новые препараты, мы забыли, что такое бронхиальный статус. Теперь я вижу детей с астмой только, когда они приходят к нам на профилактику или на обследование.
Мы научились лечить новорождённых и выхаживать недоношенных детей. Самый маленький ребёнок, которого мы спасли, — малыш весом 700 грамм! А всего по области в год мы наблюдаем около трёхсот таких детей. И, к счастью, теперь мы можем оперировать недоношенного ребёнка с различными пороками уже первые сутки его жизни.

ВАЖНО ТОЧНО ПОСТАВИТЬ ДИАГНОЗ!
— Важным событием для Брянска и области станет открытие онкогематологического центра. Александр Алексеевич, расскажите, на каком этапе строительство этого объекта?
— Несмотря на кризис, стройка не остановилась. Сейчас у нас даже есть небольшой резерв собранных от пожертвований денег. Планируется, что в этом году строители закончат все наружные сети, построят котельную, подведут электроэнергию, а зимой будем заниматься уже внутренней отделкой тёплых помещений. Конечно, мы рассчитываем и надеемся на федеральные деньги, потому что оборудование и специальная отделка помещений требуют значительных материальных вложений.
— Что будет включать в себя онкогематологический центр?
— Там будет большое реанимационное отделение, отделения дневного и круглосуточного стационара и очень мощная лабораторная база, которая позволит наиболее точно диагностировать онкологические заболевания у детей. Дело в том, что при лечении мы используем немецкие, немецко-российские и американские протоколы (иначе схемы лечения). Для каждого вида лейкоза существует свой протокол. Видов лейкозов огромное количество. И сейчас, чтобы определить тип заболевания, мы вынуждены отправлять все материалы в Москву. А ведь от точного диагноза зависят прогноз, тактика лечения и, конечно, результат. Лабораторная база очень важна.
— Говоря о строительстве центра, вы упомянули о пожертвованиях. А вообще есть ли у вас постоянные меценаты и кто помогает детской областной больнице?
— В основном помогают немецкое общество «Друзья детей города Брянска». Совсем недавно, в мае этого года, они привезли 200 тысяч рублей на ремонт помещений. Периодически помощь оказывает нефтепровод «Дружба», помогают депутаты: кто десять тысяч, кто пятнадцать, кто двадцать… Так мы в прошлом году почти миллион насобирали и смогли залатать какие-то свои дыры.
— Александр Алексеевич, какие проблемы являются наиболее актуальными для учреждения «Детская областная больница»?
— Нам не хватает врачей. И это самое главное. Дело в том, что около восьми лет назад Минздравом было принято решение о том, что ряд специалистов в области медицины могут работать в больницах только после ординатуры на базе института. Это травматологи, анестезиологи, реаниматологи и ряд других. Получилось, что доктора уезжали на ординатуру в Москву и оставались потом работать в столице, уезжали в Питер и оставались в Питере, уезжали в Смоленск — оставались в Смоленске… Сейчас это положение исправлено. У нас теперь есть интернатура по всем специальностям. К нам приезжают интерны после окончания института, и мы надеемся, что молодёжь придёт в детские больницы. Но, сами понимаете, зарплата начинающего врача — пять тысяч рублей. К примеру, был у меня великолепный доктор-эндокринолог: молодая, перспективная, талантливая, с отличием закончила институт… Но она три года у нас проработала и ушла в фармацевтическую фирму, потому что там зарплата в шесть раз выше, чем у нас.

СВОИ ЗАПИСКИ НА МАНЖЕТАХ
— Александр Алексеевич, скажите, почему вы пошли в медицину и стали именно детским врачом?
— Когда маленьким мальчиком я тяжело заболел и попал в больницу, помню, что мне очень понравился хирург, который меня лечил, и вообще вся эта больничная обстановка, запахи… Наверное, этот момент и стал определяющим в моей судьбе.
Вообще по образованию я «взрослый» доктор. Оканчивал лечебный факультет Смоленского медицинского института. Это было давно, в 1976 году. Затем работал врачом-анестезиологом в Новозыбкове. Это и есть моя специальность. После ещё восемь лет проработал заведующим новозыбковского горздравотдела, а в октябре 1985 года меня перевели в Брянск.
— Вспомните свой первый случай из врачебной практики.
— Когда я приехал в Новозыбков, то был единственным анестезиологом не только в городе и районе, но обслуживал также Злынковский и Климовский районы. Сейчас там работает шесть или семь человек, а я целый год трудился один — переходил из одной операционной в другую…
Но я считаю, что мне повезло: у меня был очень хороший учитель — заслуженный врач России, заведующий хирургическим отделением Александр Фёдорович Вацуро. Это был хирург от Бога, он многому меня научил за то время, пока мы день и ночь стояли у операционного стола.
Хорошо помню свою первую операцию. Это была железнодорожная травма. Женщина попала под поезд. Её привезли без двух ног. Спасти её не удалось… Для молодого доктора это очень страшно, когда у тебя умирает пациент. Да и потом привыкнуть к смерти невозможно. Это всегда переживания, всегда сомнения. Потому что смерть — это всегда страшно.
— С того света пациентов вытаскивать приходилось?
— Мне почему-то вспомнился сейчас случай, как однажды я возвращал к жизни пассажира самолёта.
Когда детская областная больница только открывалась, я полетел в Краснодар на выставку медицинского оборудования. Мне отдали последнее место в самолёте. Дело было в конце июня, в разгар сезона отпусков. В Ростове позади меня сел немолодой человек. До Краснодара оставалось совсем чуть-чуть. Мы летим, и вдруг бежит стюардесса со вторым пилотом и прямо к этому мужчине. Поворачиваюсь и вижу, что он уже без сознания. С криком: «Я доктор!» — я вскочил, растолкал всех, положил мужчину в проход. Мне трудно было сказать, что с ним случилось. Тут же начал дышать рот в рот, делать массаж сердца. Так я на нём и сел в Краснодаре. Мужчина немного пришёл в себя, а в это время к трапу подъехала «скорая помощь». Молодая фельдшер зашла в салон и, не подходя к больному, небрежно выронила фразу: «Это сахарный диабет». И добавила уже в мой адрес: «Берите, мужчина, носилки и помогите вынести больного». Я говорю: «Так если вы поставили такой диагноз, он встанет и пойдёт сам». Сам он, конечно же, не пошёл. Всё-таки пришлось на носилках…
— Наверное, такие случаи в вашей практике не редкость?
— Да, и в электричке спасал людей, и на рынке. Но это мой долг — помогать тем, кому нужна срочная медицинская помощь!

САМЫЕ БЛАГОДАРНЫЕ ПАЦИЕНТЫ
— И всё же как вы из «взрослого» врача переквалифицировались в детского?
— Ещё в Новозыбкове моими пациентами были и взрослые, и дети. Детская хирургия у нас была на сорок коек. Работы хватало. Правда, сначала я немного побаивался лечить малышей. Особенно, когда дело касалось дозировок лекарственных средств. Но потом понял, что дети — это самые благодарные пациенты, да и прогресса в лечении у них можно быстрее добиться, чем у взрослых. Потом меня перевели сюда, в областную больницу. Она тогда ещё даже не была достроена. Первого июня 1986 года мы открыли поликлинику. К 1987-му запустили уже всю больницу. Некоторые отделения перешли к нам из областной взрослой, затем открылись новые и вспомогательные службы. Тогда же мы сформировали штат, в котором было много талантливых молодых докторов. Началась работа. Так вот до сих пор и работаем. Уже четверть века.
— Наверняка можете припомнить множество необычных или трогательных случаев из практики, связанных с детьми.
— Их очень много было! У нас коллектив в больнице настроен всегда так, что если тяжёлый ребёнок, то все специалисты работают вместе. И каждый такой случай по-своему уникален. Особенно если заканчивается полным выздоровлением.
Что касается конкретных историй, то совсем недавно на дачах в Супонево нашли новорождённого младенца — грязного, замёрзшего, брошенного. Дачники вызвали «скорую», ребёнка доставили к нам. А мы в свою очередь сделали всё необходимое, чтобы спасти этого малыша.
Кстати, за последние полгода мы прооперировали шесть недоношенных новорождённых, и все они остались живы.
— Александр Алексеевич, какие особенности вы можете выделить в работе детского врача?
— Нелегко бывает потому, что ребёнок до определённого возраста не умеет объяснить, что у него болит. А если и покажет, то это очень субъективно. Поэтому иногда очень сложно сразу поставить диагноз.
Есть ещё одно явное отличие от взрослой больницы: нам приходится работать и с родственниками — мамой, папой, бабушками, дедушками. Иногда по одному ребёнку к нам поступает двадцать звонков! И всем нужно ответить, всё подробно и понятно рассказать. Мы должны убедить родителей, чтобы они не мешали нам, а были нашими соратниками, помогали нам и доверяли своему доктору.
— Главный вопрос этого номера: как вы думаете, от чего нужно защищать детей в современном мире?
— Столько лет работаю, слышу это слово «защитник». Только ведь детям надо помогать, а не защищать их! От кого мы их защищаем? От государства? Нет! У нас сейчас действуют неплохие государственные программы. Например, программа по работе с детьми-сиротами, в которой участвует наша больница. Мы выезжаем в соцприюты, школы-интернаты, где наши специалисты проводят полное обследование детей. Также и с осмотрами детей в возрасте до одного года. Наша бригада медиков по субботам выезжает в те районы, где нет соответствующих специалистов. Это Севск, Клетня, Выгоничи, Стародуб, Почеп.
— И как же помогать детям в таком случае?
— Помогать родителям в вопросах развития ребёнка, в вопросах питания и физкультуры. Здесь очень важна роль участкового педиатра. Это должен быть действительно домашний доктор, чтобы мама могла обращаться к нему с любыми вопросами. Предотвращать болезни надо, а не лечить. Да и вообще, главное — чтобы ребёнок был здоров!

Александра САВЕЛЬКИНА.
Фото Геннадия САМОХВАЛОВА.

4107

Добавить комментарий

Имя
Комментарий
Показать другое число
Код с картинки*