Наталья Нифагина: «СТЭМ — это моя страсть!»

Говорим: «Первый брянский СТЭМ», — имеем в виду «Квартал 311». Говорим: «Квартал 311», — вспоминаем имя Натальи Нифагиной. Именно она ровно 35 лет назад создала в Брянске первый студенческий театр эстрадных миниатюр… А также вырастила несколько поколений стэмовцев, раскрутила фестиваль «Шумный балаган» и заставила город взглянуть на юмор поовому. Правдивыми историями о первом брянском СТЭМе Наталья Нифагина поделилась с «Брянской ТЕМОЙ».

СТЭМ — это в первую очередь театр, а я всю свою жизнь занималась театром. Лет в десять впервые вышла на сцену и уже не смогла остановиться. В шестнадцать собирала соседей на свои маленькие спектакли. Один из них мне очень хорошо запомнился — про Долорес Ибарури, лидера испанских коммунистов. Не знаю, в какие дебри меня тогда несло!
Родом я из Норильска. Во дворе школы, где я учи- лась, была широкая лестница с резными перилами.Частенько мы устраивали на ней импровизированные спектакли: пели, танцевали, читали стихи, что-то  изображали, кого-то пародировали. И я всегда была в числе артистов-активистов.
Когда к родителям приходили гости, меня заставляли читать стихи. Я послушно выходила в центр комнаты и начинала декламировать: «Страна моя, Отчизна…» и так далее. Затем аплодисменты. «Браво!» «Бис!» Сейчас я уверена: всё, что есть во мне, — родом из детства.

***

Моя мама, специалист по нерудным ископаемым, объездила полстраны, пока не остановила свой выбор на Брянске. Здесь она оформилась на фосфоритный завод и перешла к оседлому образу жизни. В 1975 году вслед за мамой переехала и я — из Одессы, куда несколькими годами ранее «выходила» замуж.
Моя приятельница с необычным именем Изольда постоянно твердит: «Брянск — жлобский город. Как тут можно жить?» Правда, сама она всю жизнь просидела на чемоданах…
Лично мне Брянск понравился с первых минут моего пребывания. Стоило столько поездить по свету, чтобы найти свой дом. И это действительно мой дом.

***

По первой специальности я нефтехимик, по второй — инженер-строитель, по третьей — режиссёр. Когда я приехала в Брянск, то через некоторое время устроилась на работу в БТИ (ныне БГИТА). Конечно же, в первую очередь отправилась смотреть самодеятельность. Села тихонечко в актовом зале и стала наблюдать, как студенты репетируют «Василия Тёркина». Десять минут смотрю, двадцать минут — ничего не нравится, всё не так делают! Не выдержала — что-то  подсказала, где-то  поправила, в чём-то помогла. И закрутилась, завертелась моя «самодеятельная» жизнь. Да так, что я и сама не заметила, с какого момента всё началось.
В конце 70-х появилась агитбригада «Факел». Мы ездили с концертами по местам дислокации студентов во время уборки урожая. Случалось даже в коровниках выступать, а я, как назло, коров очень боюсь. Так и приходилось, прижимаясь к стене, проходить мимо бурёнок к «сцене». В то время мы давали по четыре концерта в день — сто концертов в месяц!
Как только начиналась картошка, мы ездили с выступлениями по всей Брянской области. Плюс побывали на «гастролях» во многих тюрьмах и исправительных учреждениях.

***

В 1985 году определился статус нашего коллектива как студенческого театра эстрадных миниатюр и появилось название. Почему именно «Квартал 311»? Дело в том, что наш институт располагается в 311-м квартале. Решено! Кстати, потом по очереди начали появляться и другие «Кварталы». Например, «95-й квартал». Мы же всегда оставались первыми.
Вообще, интересно было наблюдать за плагиатом наших идей. Некогда была у нас интересная миниатюра: на сцене стояла швабра в парике, человек работал с ней, как с куклой, а потом в неё влюблялся. Мы эту миниатюру однажды показали, а потом много лет смотрели у других — в различных вариациях. И опять же приятно было осознавать, что мы первые.

***

Между «Факелом» и «Кварталом 311» мы именовались свободным концертным коллективом, куда входили артисты эстрадных жанров, ВИА и многие другие. «Квартал 311» — это по сути эстрадники, отделившиеся от всех остальных. В любом случае, как бы мы ни назывались, мы много гастролировали. Случалось, что утром меня вызывал ректор института, а вечером мы уже летели на другой конец страны.
Однажды прилетели на Камчатку, сели на специальный пароход для артистов и отправились в «тур» по северным морям. Едем по морю — стоит «Рыбак Камчатки», огромный корабль-завод по переработке минтая. Там рабочие по восемь часов стояли у конвейера: сортировали рыбу, обрубали ей головы. Если рыба падала на пол, её даже не поднимали — времени не было, хватались за следующую. Мы, артисты, должны были работников «Рыбака» развлекать.
Чтобы попасть на эту громадину, нас поднимали на специальном приспособлении на километровую высоту. По два человека. По-другому на корабль никак не попасть. Выступали шесть суток нон-стоп: около часа длился концерт, четыре — отдыхали. Зато икры за эту неполную неделю столько съели, что на всю жизнь хватит!
Мы видели блинчатый лёд, северное сияние, огромных сивучей с красными глазами… Дошли практически до Японских островов, где с нами приключился странный случай. В буфете нашего «эстрадного» парохода продавалось всё, даже мороженое. Каким-то образом про это узнали моряки с проплывающего мимо корабля. Они подплыли совсем близко, и с криком «Кидаю деньги, пришлите мороженое!» один из матросов бросил нам свёрток с купюрами. Наши стэмовцы побежали в буфет, купили огромный брикет мороженого, бросили его за борт… Но оказалось, что корабли слишком далеко отошли друг от друга, и мороженое ушло под воду. Жалко было и моряков, и мороженое.
Кроме агиткорабля в нашей творческой биографии был и агитпоезд с громким именем «Брянский комсомолец». На этом поезде мы ездили по области — выходили на определённых станциях, на автобусах добирались до пункта назначения, выступали и возвращались обратно. И так проводили несколько недель под стук колёс.
Или вот в латвийский город Лиепаю ездили на День ВМФ. Помню, идут мои девчонки по балтийской набережной — молодые, красивые, а моряки, на них глядя, шеи сворачивают! А потом мы видели, как на катерке адмирал делал объезд кораблей. Их не меньше пятнадцати было «припарковано», и он всем: «Здравствуйте, уважаемые товарищи матросы! Поздравляю вас с Днём ВМФ!» Они в ответ: «Ура! Ура! Ура!»

***

Обманывать не стану, «Квартал 311» начинался с плагиата. Однажды после своих многочисленных агитационных туров мы поехали на фестиваль в Новомосковск, который в корне изменил наше понимание студенческого творчества. Представьте, 80-е годы, ещё глухое, зашоренное сознание масс, живём при социализме, про партию говорить нельзя. При этом в Новомосковске поют: «Есть партийный билет — на трамвай билета нет!» Мы были шокированы, мягко говоря.
Фестиваль продолжался четыре дня. По ночам мы вели долгие разговоры о том, каким должен быть СТЭМ, какие темы стоит обыгрывать и как привезти настоящий, задорный СТЭМ в Брянск. Решили начать с использования опыта других. Мы выбирали лучшие миниатюры, которые видели на разных фестивалях, и показывали их в Брянске.

***

Первым по хронологии был студенческий фестиваль в Новомосковске, второй — в Ровно, третий — в Курске, четвёртый — в Брянске. Свой «Шумный балаган» мы начинали в 1990 году. В то время «Квартал 311» был уже театром.
В первом фестивале принимали участие семь команд: из Калининграда, Ровно, Новомосковска, Брянска и т.д. Плюс приглашённые гости. В разное время среди гостей «Шумного балагана» были Лолита с Цекало, Ирина Аллегрова, Максим Галкин, Наталья Крачковская и многие другие. Максим Галкин выступал на третьем фестивале, но тогда ещё он не был так известен. На моё пятидесятилетие Костолевский с Мацапурой показывали отрывок из спектакля про короля Кина. Последними из приглашённых гостей были Александр Панкратов-Чёрный и Валера Золотухин.
Сейчас «Шумный балаган» стал настоящим брендом, поэтому дополнительная реклама в лице приглашённых звёзд нам уже не нужна. Справляемся собственными силами!

***

Воровать чужие идеи мы перестали где-то  в начале двухтысячных. Прежде доходило до комичного. Как-то приезжаем на фестиваль неполным составом, а у воронежских стэмовцев артистов не хватает. Что делать? Посмотрели, что у нас миниатюры одинаковые, и решили выступать вместе. Наверное, это и была наша точка «невозврата» — либо развиваться дальше и писать своё, либо продолжать работать на чужом материале. А тут ещё разговоры пошли, что «Квартал» тырит и тырит…
Мы обиделись и начали писать собственные сценарии. В результате на фестивале в украинском Ровно в 2007 году мы выступали только со своим материалом и заняли второе место. Это придало нам уверенности в себе — если мы со своими миниатюрами становимся лауреатами, то нечего воровать у других.
К слову, в 2000 году мы стали лауреатами сразу нескольких фестивалей. И сейчас нам приходится делать каждую программу на уровне лауреатской — ниже этой планки мы не имеем права опуститься.

***

В начале 2000-х мы получили Гран-при на фестивале в Новомосковске, где соревновались с очень сильными командами. Наверное, это и есть самая ценная победа в копилке «Квартала 311». Хотелось бы получить Гран-при в родном Брянске. Здесь у нас были вторые и первые места, но жюри предпочитает давать Гран-при командам из других городов. И это правильно — важно стимулировать интерес гостей к нашему фестивалю.
Наш главный конкурент в Брянске — это команда из города Киева. Они профессионально работают, они молодцы. Но уже не студенты…

***

Из чего складывается репертуар «Квартала 311»? Долгое время мы работали на литературном материале. Первая моя остановка, ещё в составе агитбригады «Факел», — вечер поэзии, посвящённый Евгению Евтушенко. Затем были спектакли «Ход-ход, одесский пароход» по рассказам Михаила Жванецкого, «Жестокие игры» Алексея Арбузова, «Не со всяким спи, с кем хочется» Николая Островского. Работали также с произведениями Хармса, Райкина, Ленча, делали собственные миниатюры.
Да, произведения известных писателей-юмористов сами по себе интересны и хороши, но написаны они были сто лет назад. Не актуально. Нанять людей, которые профессионально пишут сценарии, — дорогое удовольствие. Остаётся единственный вариант — писать самим.
Расскажу, как рождался самый известный наш спектакль «Иван да Марья, или Безумный сон». Моя задумка заключалась в следующем: некому Ивану снится сон, будто в него влюбляется негритянка, с ними происходят различные приключения, и в итоге негритянка становится российской женщиной. Я предложила ребятам идею, а они разработали детали. Начало взяли из пьесы Николая Эрдмана «Самоубийца». В роли негритянки выступила студентка БГИТА по имени Мария Шалдина — под неё и придумывался спектакль. В итоге «Иван да Марья» принёс нам много побед!

***

Одна из моих любимых миниатюр называется «Семья». Опять же я пришла на репетицию, говорю: «Давайте покажем русскую семью». Вскоре к русской прибавилась итальянская, скандинавская, японская. Получилась интересная миниатюра. Её в прошлом году часто крутили по брянским каналам.

***

«Квартал 311» — это большая семья, состоящая из нескольких поколений. Когда в прошлом году мы отмечали 35-летний юбилей, я подсчитала, что через наш «Квартал» прошло более шестисот человек. Многие из участников СТЭМа стали успешными бизнесменами, общественными деятелями, руководителями. Самый известный стэмовец, пожалуй, Дима Шапотько. Однажды я спросила, чем каждому из них помог СТЭМ. Большинство ответили: «Мы научились общаться с людьми!»
Сегодня бывшие участники «Квартала 311» помогают оплачивать поездки нового состава. Деньги требуются немалые: чтобы отвезти на фестиваль в Ровно десять человек, необходимо потратить на билеты в плацкартном вагоне 22–23 тысячи рублей. Иногда и мне случалось ехать на «верхней полке возле туалета».

***

У нас не принято ругаться матом. За каждое нецензурное слово — штраф десять рублей в копилочку «Квартала 311». Иногда обижаются: «Я же ничего не сказал!» Отвечаю: «Нет, ты просто ничего не заметил». Правда, копилочка стабильно пополняется — за счёт новичков…

***

Однажды мы поехали на фестиваль в Ровно, а перед этим бабушка одного из участников долго сокрушалась, что её милый внучек ни разу без неё никуда не ездил. Я вроде бы убедила её, что всё будет в порядке. Она взяла номер моего телефона и клятвенно обещала периодически звонить. Приезжаем в Ровно, заселяемся в гостиницу, и вдруг звонок от нашей бабули.
Говорит: «Позовите моего внука, никак не могу до него дозвониться!» Успокаиваю её, мол, он в соседнем номере, сейчас позову. Пошла искать его — нет нигде. Оказалось, он тайком уехал ночевать к девушке, с которой несколько месяцев назад познакомился по Интернету. На его поиски была отправлена вся команда. Непослушного стэмовца ожидал неприятный разговор. Но только со мной. Бабушка ничего не узнала.

***

Много интересных историй имеется в копилке «Квартала 311». К примеру, на юбилейном вечере в честь 30-летия СТЭМа отключился свет. Я побежала искать электрика, а чтобы зал не скучал, на сцену вышла Лена Голик с гитарой и начала петь. В итоге досадный инцидент превратился в романтическое воспоминание о юбилейном вечере.

***

Был у меня в СТЭМе прекрасный дуэт — Миша Грибачёв и Валера Глазков. Учились они в педуниверситете, но занимались в театре эстрадных миниатюр и даже на Камчатку с нами ездили. На какой-то юбилейный вечер пришёл один Грибачёв, подготовил шикарный номер, собирался выступить. Я его даже в программу внесла, но забегалась и в суматохе совсем про него забыла. Так он и простоял за кулисами. Обиделся на меня очень. Я его потом неделю искала, переживала, спать не могла. В итоге он понял меня и простил.

***

Отдельная тема — СТЭМовские пары. Несколько лет назад девочка из киевского «Взгляда» увезла стэмовца из «Квартала 311» в свой родной Киев. Познакомились на фестивале, встречались не чаще трёх раз в год, переписывались, и этого оказалось достаточно. Паренёк наш был небольшого роста, но знатный ловелас! Когда уезжал из Брянска, сразу трёх невест бросил…
Антон Ней женился на гиде-экскурсоводе из Курска. Предложение делал на сцене — во время ежегодного конкурса «Студенческая весна». Об этом ещё газеты писали. Кузьменковы, Лёвкины, Павловы — всё это СТЭМовские пары. А я профессиональная сваха! Бывало, приглашала студентов в гости: «Петя, приходи, у меня Маша будет…»
Тем более что живу я совсем рядом — в общежитии БГИТА. Двадцать восемь лет стою в очереди на квартиру. Думаю, меня из моей комнаты только вперёд ногами вынесут. Но я не жалуюсь: общежитие у нас хорошее, многие преподаватели в нём живут, до работы рукой подать, да и студенты часто в гостях бывают.

***

Иногда родители просят меня повлиять на их чад. Говорят: «Наталья Николаевна, вас они лучше слушаются». А бывает, наоборот, категорически запрещают своим детям заниматься в нашем студенческом театре. Был у нас паренёк, Илья, складывался восемь раз — такой гибкий! Номер «Яблочко» был сделан специально для него. Однажды он приходит расстроенный и говорит: «Родители сказали, чтобы я бросил СТЭМ, мол, хуже учиться стал, а учёба дороже». Я честно ему ответила: «Поверь моему опыту — чем больше ты будешь занят, тем лучше будет организован твой день. Тебе уход из СТЭМа ничего не даст. Если не хочешь учиться, ты в любом случае не будешь учиться». Так и получилось, он бросил СТЭМ, взял академический отпуск, попробовал призваться в армию. Правда, в армию его не взяли — обнаружили плоскостопие. Так у него образовался лишний год на раздумье…
Что я могу сказать родителям? Учиться мешает не творчество, а дурная голова, которая ногам покоя не даёт.

***

Моя любимица Марина Шалдина на год брала академический отпуск, чтобы только подольше остаться в «Квартале 311». Даже маме ничего не сказала — утром выходила из дома, как на занятия, вечером возвращалась. Восемь лет был в СТЭМе Сергей Владимиров. Они — мои любимые исполнители в спектакле «Иван да Марья».
Специально, чтобы остаться в студенческом театре, в аспирантуру поступили Артём Богров ( «лучшая мужская роль» 2006 года!) и Маша Каденова. Дело в том, что у нас действует железное правило: в СТЭМе участвуют только студенты, а тех, кто закончил вуз, я потихонечку отстраняю. Нужно давать дорогу молодым. Хотя иногда приходится соревноваться с настоящими профессионалами.
Взять хотя бы Илью Рыбина из липецкой команды «Жёлтый чемодан». Он давно не студент, в Москве у него свой театр, он профессионально занимается эстрадой, даже в «Минуте славы» выступал с номером «Мыльные пузыри». И против него выходят мои третьекурсники! Всё-таки это немножко разные весовые категории…

***

Я всё думала, доживу до 50 и скажу: «Всё, ребята, 50 лет. Жизнь, как говорится, прожита. Устала — ухожу из СТЭМа». Не получилось так сказать.
Сейчас мне 65 лет, и я придумала новую отговорку, мол, шутим мы по-разному. Хотя я в СТЭМе режиссёр. К слову, первым нашим режиссёром был актёр БДТ Валера Мацапура. Именно с его спектаклем «Как закалялась сталь» мы впервые отправились на всероссийский студенческий фестиваль в Свердловске. Но Валера был занят во многих спектаклях, часто пропускал СТЭМовские репетиции, и он передал режиссёрские бразды правления мне. С тех пор шутки придумывают ребята, а моя задача — посмотреть, как это смотрится со стороны, выбрать лучшее.

***

Иногда смеюсь на репетициях до слёз. У меня жизнь насыщенная, интересная. Занимаюсь созданием фильмов, научной работой, исследованием редких исторических материалов, связанных с жизнью и творчеством Фёдора Ивановича Тютчева и его сына Фёдора Фёдоровича. Делала фильмы о братьях Ткачёвых, о прибывании Тютчева в Мюнхене. Моя научная работа посвящена теме
«Иконография Тютчева». Я собрала все прижизненные и посмертные изображения поэта, провела масштабное исследование. Диссертация оказалась хорошей — сразу 4 музея попросили у меня экземпляры. Сейчас я пишу докторскую о Фёдоре Фёдоровиче, сыне Тютчева. Думаю, для многих читателей он станет настоящим открытием.
Мне много приходится работать за компьютером, много времени проводить за кропотливой исследовательской работой. Иногда кажется, что до репетиции СТЭМа мне не дойти. И всё же я прихожу в актовый зал, устраиваюсь в своё «режиссёрское» место в центре и отвлекаюсь от всех своих дел. Мне смешно, хорошо, легко. Это стимулирует, конечно.
А ещё радуют мои родные — дочка Лэстери, внучки — Ирма и Лиза. «Лэстери» в переводе с индонезийского означает «приносящая счастье». Экзотическое имя и фамилия Суприхатин у неё от папы-индонезийца, к которому я когда-то  не рискнула поехать на родину…

***

У меня иногда спрашивают: «Что для вас значит СТЭМ?» Отвечаю всегда одно и то же: «СТЭМ — это моя страсть». Я ухожу на работу в десять и возвращаюсь в десять. Как и прежде, езжу в плацкартных вагонах на фестивали. «Пляшу всё», — как некоторые говорят. Пожалуй, я как старая боевая лошадь — только услышу трубу, так сразу хвост вверх и помчалась.
И ещё очень важная вещь — нельзя говорить «311-й квартал», правильно — «Квартал 311». Это важно!

Александра САВЕЛЬКИНА.
Фото Геннадия САМОХВАЛОВА
и из архива СТЭМ «Квартал 311».