Брянск — город перемен

Вряд ли кто-то  будет спорить, что Брянск далеко не сразу приобрёл тот облик, который привычен его теперешним жителям и постоянным гостям. Но чем точнее стараешься представить себе, как формировались городской архитектурный ансамбль и городская среда, тем сильнее изумляешься, насколько стремительно в ХХ веке изменялся по крайней мере брянский центр. К тому же брянцы как-то  слишком быстро привыкают к новшествам на городской карте и в городском быту, столь же быстро забывая о том, что было ещё совсем недавно.

О ТОМ, ЧТО МЫ УСПЕЛИ ПОЗАБЫТЬ
Например, нам трудно представить себе, что ещё в первый послевоенный год не было привычных теперь городских районов. Территория Брянска вообще была меньше территории нынешнего района Советского и делилась, в свою очередь, на Петровский (с примыкающим к нему Городищем) район в северной части города; Центральный, протянувшийся от современного стадиона «Динамо» к реке Десне, и на южный Красноармейский район (вдоль Красноармейской улицы). «С его, — как писали в 1946 году, — зелёным ковром почти сплошных садов». Четвёртым городским районом был Карачиж. Друг от друга эти небольшие, в общем-то, участки были практически изолированы оврагами. Как писал 19 мая 1929 года в газете «Брянский рабочий»
профессор В. Семёнов: «Сообщения между отдельными частями города, разделёнными оврагами, нет». Лишь к 1946 году был выстроен мост через овраг Верхного Судка, а несколько позже — и мост через Нижний Судок. И только в 1959 году вместо мостов стали намывать дамбы, превратившие в 1960-х центральную улицу города в полноценную сквозную магистраль.
В 1951-м, «учтя… вполне назревшую необходимость, партия и правительство создали в городе три района: Советский, Володарский и Фокинский», — писали местные коммунистические функционеры В. Соколов и Б. Шавырин. Город Бежица превратился в район областного центра и вовсе в 1956 году.
Также трудно представить нашим современникам, что главный городской рынок располагался более ста лет на Набережной, там, где теперь фонтан и концертный зал «Дружба» (клуб «Навигатор»). Это место также вызывало в 1929 году возмущение у вездесущего профессора Семёнова: «Базары грязны, не устроены, места для них уже отжили свой век; зелени везде мало, мест для спорта также. Река, которая должна бы, казалось, служить украшением города, почти недоступна гражданам». Только в 1967-м Центральный рынок перенесли на теперешнее его место, а расширили за счёт территории расформированной воинской части уже в 1990-х.
И ещё нам трудно представить, что с 1918 по 1967 год улица Фокина называлась улицей Ленина (с перерывом на два года немецкой оккупации, когда её называли улицей Пушкина), а теперешний проспект Ленина с 1920-х по тот же 1967-й был… улицей Фокина (при немцах Бежицкая). Улица Калинина с 1919-го и до конца 1950-х была улицей III Интернационала (при немцах Московской, как до революции). А бульвар Гагарина до конца 1960-х был Советской улицей; улица Горького была улицей Васильева, а Большая Лубянка — улицей Иванова…
Имена улиц, городов и сёл советская власть меняла весьма стремительно, а о цене мероприятия и вовсе не задумывались. Мы забыли, что при советской власти строительство или снос чего-либо  старались приурочить не только к Дню города, но и к очередному юбилею октябрьского переворота 1917 года. Так, каменную лестницу на бульваре Гагарина выложили как раз в 1977 году. А памятник советскому воину сменили памятником партизану Кравцову в одноимённом сквере в 1957-м. Да и с Днём города не всё так просто: в сентябре 1971 года брянские власти отметили 825-летие областного центра, а спустя 14 лет уже 1000-летие.
Отмечали, конечно, и стройками тоже. Главным объектом 825-летия стала площадь Ленина. До конца 1960-х это был остров зелени в центре города: ухоженные газоны, клумбы, деревья, лавочки, газетные стенды, детвора и старики… Методом «народной стройки» всё это было превращено в гранитную пустыню с возвышающимися над ней дольменом горсовета и памятником Ленину. Причём два памятника Ленину в тогдашнем центре уже были. Один, у Дворца пионеров — нынешнего ТЮЗа, изображал вождя революционеров в компании пролетарского писателя Максима Горького. С тех пор этот двусмысленный памятник передвинули от центрального входа ТЮЗа в сторону. Второй Ленин стоял напротив драмтеатра, там, где в 2000-х установили памятник Ф.И.Тютчеву. Близость «театрального» Ленина к новому, «юбилейному», оказалась слишком курьёзной — и «театрального» снесли. Сами коммунисты, между прочим. Но история двух памятников успела стать городским анекдотом.
Но вдобавок ко всем обновкам в юбилеи обязательно что-то  сносили. К 825-летию Брянска взорвали 20 июля 1968 года городской собор на Набережной, а к 1000-летию снесли целые группы старинных домов на улице Фокина — от ЦУМа ко 2-й школе. Эти дома столичная «Россреставрация» предлагала в 1977 году включить в число памятников архитектуры и район вокруг них сделать заповедным. Но дома снесли для того, чтобы расширить… тротуар, и без того неузенький. А кроме того, сломали старинный квартал на углу бульвара Гагарина и Октябрьской, вырыли на пустыре котлован и… взяли двадцатилетнюю паузу. Собрались же построить что-то  на этом месте лишь несколько лет назад.

ПЕРВАЯ РЕКОНСТРУКЦИЯ ПРОСПЕКТА ЛЕНИНА
Первое крупное многоэтажное здание (если не считать пожарной каланчи и водонапорных башен) появилось в центре Брянска в 1907 году. Это была выстроенная архитектором Н.А. Лебедевым женская казённая гимназия имени братьев П.С. и С.С. Могилевцевых, до сих пор украшающая угол площади К. Маркса и улицы К. Маркса (ничего не поделаешь с этой советской о — понимической тавтологией!).
Но уже в 1924 году по инициативе амбициозного 31-летнего председателя Брянского губернского исполнительного комитета Николая Ивановича Пахомова была задумана первая реконструкция улицы, которую с 1967 года называют проспектом имени Ленина. Тогда это был «тихий переулок между улицами Советской и Ленина… часть старой Петропавловской улицы».
Итак, Брянский губисполком через Московское архитектурное общество провёл конкурс на лучший проект Дома советов. Первый Дом советов в СССР! Ансамбль зданий должен был состоять из административного корпуса и Дома съездов, сразу же превращённого в театр. Конкурс выиграли московские архитекторы Б. Великовский и А. Гринберг, последователи стиля конструктивизма. После победы Великовский куда-то исчез, а все лавры творца достались Гринбергу. Работы вела московская строительная организация «Мосстрой», в качестве рабочих нанимали мужиков из Рославльского уезда. Не каких-нибудь Павок Корчагиных, а вполне справных крестьян — некоторых в конце 1920-х раскулачили и сослали на север, под Архангельск. К строительству приступили 6 апреля 1925 года, а 6 ноября 1926-го Дом советов торжественно открыли. Выстроили его, кстати, на месте обширного сада купца Могилевцева. Теперь в административном корпусе Дома советов находится Брянская областная администрация, а в Доме съездов по-прежнему театр.

Предгубисполкома Н. И. Пахомов правильно рассчитал — реконструкция вышла громкой, 1 марта 1926 года посмотреть на брянскую новостройку приезжал «всесоюзный староста» М.И. Калинин, председатель ЦИК СССР, номинальный глава страны. Карьера Пахомова пошла в гору: в год окончания строительства его перевели в секретариат Калинина, в 1928-м он уже председатель Нижегородского крайисполкома, в 1930–1937 годах кандидат в члены ЦК ВКП (б), в марте 1934-го его назначили наркомом водного транспорта СССР, в октябре 1937-го избрали членом ЦК ВКП (б). Ну и финал карьеры получился для сталинских времён стандартный — 19 августа 1938 года первого брянского реконструктора расстреляли как шпиона. В 1955-м посмертно реабилитировали.
Площадь же у Дома советов стала новым городским центром. Здесь проводились парады, демонстрации и гуляния. Странные праздники вроде Дня ударника или антивоенных митингов каждого 1 августа — в день начала Первой мировой войны. 25 марта 1930 года брянцы собрались на площади протестовать против папы римского, открыто возмутившегося преследованием религии в СССР… Александр Захарович Гринберг выстроил также в центре Брянска дожившие до наших лет здание поликлиники, Дом банков и промышленности (ныне учебный корпус Брянской инженерно-технологической академии), Дом связи (почтамт), комплекс из трёх жилых домов горисполкома по современной ул. Фокина (тоже, между прочим, на месте плодового сада женской гимназии). В 1929 году Гринберг спланировал сквер напротив театра и установил в этом сквере вместе со скульптором С.Д.Меркуровым памятник Ленину. Ну а трудовая и жизненная биография архитектора Гринберга закончилась в тот же год и, вероятно, тем же способом, что и карьера его брянского работодателя Пахомова.
В 1952 году, когда шла кампания по борьбе с космополитизмом и низкопоклонством перед Западом, брянскому главному архитектору Б. Шавырину (он выстроил после войны здание обкома КПСС, в котором теперь помещается областная Дума) в компании с обкомовцем В. Соколовым пришлось объяснять возмущённым трудящимся, почему центр города утыкан космополитическими конструктивистскими постройками: «Подавляющее большинство новых многоэтажных зданий в довоенном Брянске было построено по проектам одного московского архитектора в период, когда в архитектуре господствовало чуждое нам, так называемое конструктивистское направление, пришедшее с Запада. Но благодаря тому, что автор слепо не шёл на поводу буржуазных идеологов этого течения и сумел до известной степени придать своим постройкам формы более выразительные, значительно преодолел формалистическое упрощенчество конструктивизма, выстроенные им здания для того времени являлись, безусловно, положительным архитектурным явлением». Фамилию архитектора, как видим, брянские чиновники предпочли не называть.

И СНОВА О РЕКОНСТРУКЦИЯХ…
После войны и до конца 1950-х в советской архитектуре воцарился новый классицизм, в духе которого не только выстроили здания обкома КПСС, областных УВД и УКГБ, областной библиотеки, Дворца пионеров (ныне ТЮЗ) и т.д., но и перестроили прежде конструктивистские здания драмтеатра и облисполкома (Дома советов). С исторической ценностью зданий тогда не считались. Так, в проекте реконструкции площади К. Маркса и примыкающей к ней улиц, созданном большим почитателем нового классицизма архитектором В.Н. Городковым, предусматривался снос так называемой Петровской таможни (ныне музыкальная школа им. П.И. Чайковского на углу улиц Маркса и Фокина) — одного из старейших светских зданий Брянска.
Это тем более странно, учитывая посмертную славу В.Н.Городкова как хранителя брянской архитектурной старины.
Но, что ни говори, в произведениях брянской «ретроспективной классики» даже сейчас отчетливо видны и стилистическое единство, и стремление облагородить город. Последующие 50 лет градостроительства себя такими изысками не утруждали. Подоспело время борьбы с «архитектурными излишествами» — и значительную часть брянского центра (площадь Партизан, и площадь Ленина, и проспект того же имени) застроили типовыми пятиэтажками, ради которых иной раз сносили вполне приличные старые здания, вроде Технического училища или дома Диесперовых на ул. Фокина (ныне проспект Ленина) и Горького. Брежневский стиль 1970-х запечатлен в доме телефонной станции на проспекте Ленина (здание строили, когда автор этих строк ходил в детский сад, а открыли, когда он перешёл класс в десятый), цирке, Доме быта, Дворце пионеров им. Гагарина, кардиодиспансере и т.д.
В процессе брежневской реконструкции проспекта Ленина коммунисты распорядились взорвать в феврале 1976 года храм во имя святого Илии Пророка Петропавловского монастыря, перестроенный в 1920-х в кинотеатр имени стихотворца-богохульника Демьяна Бедного. И вот что интересно: если от храма фотографии сохранились, то изображений кинотеатра, просуществовавшего не один десяток лет, найти пока не удалось. Горожане вспоминали, что внутри кинотеатр напоминал настоящий театр: бордово-золотистый интерьер, солидные кресла и балконы (или бельэтаж)… Для этого предприятия выписали из московского треста «Союзвзрывпром» бригаду подрывников под началом мастера С.С. Попова. По периметру храма московские гости просверлили в кирпичной кладке 520 отверстий, в которые заложили в общей сложности 170 килограммов аммонита. Чтобы после взрыва не разлетелись обломки, здание окружили высоким забором, жителей близлежащих домов эвакуировали. Место направленного взрыва окружили милиция и толпа зевак. В соседних к взорванному храму домах, по словам корреспондента «Брянского рабочего», описавшего 29 февраля 1976 года взрывные художества своего начальства, в итоге «не треснуло ни единого стёклышка». То, что вместо храма возведут гостиницу «Брянск» (первой категории!), при которой запроектированы «почта с международным переговорным пунктом, комбинат бытового обслуживания, бильярдная и ресторан на 300 мест», журналиста ни капли не смутило.
Не смутило это и народ, среди которого поползли слухи о спрятанных под взорванным храмом сокровищах. По воспоминаниям брянского жителя Андрея Илларионова: «Поиски сокровищ, как ни старались менты, продлились не одну неделю, но ощутимых результатов не принесли: так, кто-то  монетку нашёл, кто-то  ещё какую-нибудь старинную штучку. Повезло одному из моих знакомых: он обрёл в руинах золотую чайную ложку с вензелем».
Вслед за храмом уничтожили остатки монастырского кладбища, разорить которое призывал ещё 28 мая 1929 года на страницах «Брянского рабочего» некто Г.Г. в заметке «Пропадает металл»: «На старых кладбищах, где давно уже никого не хоронят (например, кладбище б[ывшего] Петровского монастыря), масса железного лома, решёток, нагробных (именно так. — Прим. автора) плит, металлических крестов пропадает зря, ржавеет и приходит в негодность. Весь этот металл можно с успехом употребить на нужды промышленности, которая в металле остро нуждается». В общем, коммунисты не только деревья по городу валили, у них были дела посерьёзнее…
Не нужно также думать, что в финансовом плане все эти стройки социализма проходили чинно и благородно. Например, в 1937 году в Союзе архитекторов СССР «были преданы гласности весьма неприглядные факты из “коммерческой“ деятельности архитектора А. Гринберга», строителя брянского Дома советов. А в 1975 году «за превышение сметных расходов на строительство» брянского цирка многолетний председатель горисполкома Е.Я. Евдокимов получил выговор…
На цирке же закончилась последняя память и о старинной брянской Петровской горе, и о Петровском районе послевоенного Брянска. Дело в том, что ещё в 1964-66 годах архитекторы разрабатывали планы построек, окружающих нынешний цирк, под названием микрорайон Петровская гора. Но вот пришёл 1979 год. 29 марта в Москве приняли решение о награждении Брянска орденом Октябрьской революции. 17 сентября для вручения ордена в город приехал главный идеолог коммунистической партии М.А. Суслов. В припадке восторга «исполком городского Совета народных депутатов решил в память о награждении города назвать площадь у цирка по проспекту Ленина именем Октябрьской революции», — сообщал «Брянский рабочий» 18 сентября 1979 года.
К тому же сусловскому визиту снесли последнее дореволюционное здание на площади Ленина — особняк, принадлежавший некогда купцу-благотворителю Могилевцеву. Занимали особняк в 1918-м левые эсеры, потом губисполком, Дворец пионеров, горсовет и горисполком — даже после того, как в 1972 году для городских властей вместо особнячка выстроили на той же площади девятиэтажку. А снесли дом Могилевцева, судя по фотографиям «сусловского визита», для того, чтобы не загораживал циклопический портрет генерального секретаря коммунистической партии Советского Союза Л. И. Брежнева, вывешенный на стене Дома советов.

МАРШ СТОЛИЧНЫХ НЕСОГЛАСНЫХ
Протесты и критика тех, прежних, городских реконструкций тоже существовали. Но тогда советская власть не позволяла их высказывать открыто. Протесты звучали в самиздате и принадлежали подчас перу очень известных людей. Вот как, по воспоминаниям замечательного писателя и поэта Владимира Алексеевича Солоухина (книга «Последняя ступень»), откликнулась патриотическая творческая интеллигенция Москвы на взрыв собора в Брянске летом 1968 года: «Современным коллаборационистам кажется, что они уже не коллаборационисты, а самостоятельные носители своих уже теперь идей и что их правление — самостоятельное, независимое правление, исправляющее некоторые ошибки и перегибы прошлых десятилетий. Но это наивное заблуждение. <…> Процесс разрушения России продолжается. <…> Огромный собор на центральной площади Брянска взорвали в 1969 году. <…> Когда мы узнавали, например, про только что взорванный собор в каком-нибудь городе, в Брянске или Витебске, самое время было Кириллу, сжав свои и без того тонкие губы и сузив свои глаза, сказать: „Кровь и ненависть, кровь и пламя!“.
А вот как отозвалась на проведённую в 1979 году реконструкцию бульвара Гагарина посетившая Брянск в 1984 году поэтесса Ольга Александровна Седакова — «одна из самых ярких поэтических индивидуальностей андеграунда 1970–80-х годов» (по словам уважаемой современной энциклопедии): «Аллея Гагарина — это длинная улица; между двумя мостовыми, друг от друга в метре и парами, в кубах на невысоких шестах стоят лица лучших людей города. Фотограф постарался, как везде. Но оригинальность аллеи — в их кладбищенском размещении (архаичные придорожные захоронения) и в некоей порочной трехмерности, выделенной для каждого лица. Впечатление эстетически сильное. Кажется, в этом кубе для чего-то  ещё есть место: для праха? для души? Я ловлю себя на страхе: а каково им, обладателям этих засаженных в ящики лиц, этих  квазидуш, ведущих напряжённую жизнь в своих изолированных кубах на палках, на полутёмной прямой улице. Может, тени эти посещают тела свои, жалуются на дождь в сновидениях, просятся домой? От мысли этой становится ещё холоднее…“ Между прочим, эссе Седаковой “Путешествие в Брянск», откуда взяты эти строки, уже около двадцати лет — хрестоматийный текст современной русской литературы. А той пресловутой Аллеи Славы (так её назвали в сентябре 1979-го городские власти), шедшей от перекрестка Октябрьской и бульвара Гагарина к парку А.К. Толстого, уже никто из горожан отчётливо и не помнит.

***

Что же сказать напоследок? Без подобных реконструкций Брянск до сих пор сохранял бы свои уездные прелесть и уют. Но вместе с тем и уездную захолустность. Трудно представить, что 65 лет назад город заканчивался за тюрьмой у стадиона «Динамо», за современным автовокзалом, за 1-й школой… Половина проспекта Ленина была усыпана деревенскими домиками, огородами, садами. Чтобы понять воочию, как изменился центр Брянска на протяжении жизни всего лишь одного поколения, нужно обратиться к помощи сделанных в разные годы фотографий самых известных городских мест.

Юрий СОЛОВЬЁВ.

P.S. Автор сердечно благодарит за предоставленные фотографии и открытки с видами старого Брянска Дениса Титкина, Геннадия Клюкина, Георгия Шмерина, Владимира Сорочкина, семью Разумовых-Высоцких.