Брянск в 1860 – 1870-х годах

Дела купеческие

Вообще же к 1867 г. в Брянке действовали 36 разной величины заводов и фабрик. В том числе пять канатных заводов (почётного гражданина Чамова, купцов Давыдова и Гридина с наследниками, купеческого сына Могилёвцева) с общим годовым доходом в 79 907 рублей, шесть крупорушных — 4 тысячи рублей годового дохода, салотопенный и пивоваренный (купца Ивана Климова) заводы, приносившие их владельцам соответственно 1 600 и 2 656 рублей в год. Интересно, что единственная брянская пенькопрядильная фабрика заработала в 1867 г. 164 620 рублей, притом что Арсенал в тот же год имел доход в 154 030 рублей. Единственная брянская табачная фабрика имела годовой доход в 4 872 рубля, а 15 местных кирпичных заводов все вместе приносили лишь 1 980 рублей в год. Два брянских лесопильных завода — купцов Николая Алексеевича Вязьмитина и Николая Семёновича Могилёвцева — в 1867 году заработали 33 044 рубля, два мукомольных предприятия — 2 тысячи рублей, единственная спичечная фабрика — 360 рублей. К 1872 г. в Брянске появился ещё и кафельный завод. Продукция всех этих предприятий частично реализовывалась на месте, а частично расходилась «в разные города». Каждый из перечисленных заводов ежегодно вносил в брянскую казну плату за аренду городской земли: больше всего платил лесопильный завод Могилёвцева — 67 рублей в 1872 г., меньше всего — кирпичные заводы, тогда же все вместе заплатившие 13 рублей 50 копеек.

Что касается торговых заведений, то брянские власти в 1872 г. с ярмарочных лавок и мест собрали 451 рубль 84 копейки арендной платы; с мест под временные и подвижные лавки город получил 334 рубля 33 копейки, за свидетельства, разрешающие мелочный торг в городскую казну поступило в тот год 581 рубль 50 копеек, пошлина с местных и иногородних купцов всех гильдий составила 2 101 рубль. По-прежнему процветали питейные заведения: в 1872 г. Брянск получил с частных трактиров 1000 рублей, 150 рублей с постоялых дворов, да ещё с двух, как теперь бы сказали, «муниципальных» питейных домов — 437 рублей 61 копейки.

Аренда складов под различные товары — и прежде всего лесные, а также использование Воробьёвской пристани на Десне принесли Брянску в 1872 г. 729 рублей 49 копеек. С продолжавшейся, как и двадцать лет назад, постройки байдаков город тогда же получил 54 рубля. Значительное число горожан занималось частным извозом, в результате чего город получил в 1872 г. с ломовых извозчиков 300 рублей, а с извозчичьих бирж ещё 115. Интересно, что главная извозчичья биржа располагалась в Брянске у Базарной площади, там, где сейчас бульвар Гагарина выходит на улицу Калинина. По старой памяти именно здесь в послевоенные 1940-е годы были оборудованы и стоянка такси, и автобусная станция…

Доходной статьёй для городского бюджета были мосты. Так, плавучий мост — его собирали из лодок и досок на набережной после того, как заканчивалось половодье, и убирали, когда река начинала замерзать, — в 1872 г. принёс в брянскую казну 710 рублей. Сейчас на месте этого моста находится мост понтонный. Городской мост, соединявший Брянск с железнодорожной станцией Орловско-Витебской дороги, арендовал Н. С. Могилёвцев, плативший за это Брянску 300 рублей в год. Чёрный мост был, по всей видимости, казённого или центрального подчинения — и город с него поживы не имел.

Стоит ли удивляться при таком положении дел, что городскими головами Брянска раз за разом избирались представители купеческого сословия? Этот пост в 1863–1866 и 1869–1872 гг. занимал купец Николай Алексеевич Вязьмитин, в 1872–1876 гг. — купеческий сын СемёнСемёнович Добычин, в 1876–1884 гг. — купец и потомственный почётный гражданин Иван Иванович Невструев. Конечно, самой замечательной фигурой в этом перечне является Николай Алексеевич Вязьмитин (1820–1879). Представитель старой семьи брянских мещан и купцов, Николай Алексеевич в 1848 г. был записан в купцы 3-й гильдии, после 1860 г. — во 2-ю гильдию. Торговал лесом, к 1860-м владел в Брянске, как уже говорилось, лесопильным заводом, несколькими лавками и домами. Кроме того, что Вязьмитина дважды избирали городским головой, он к 1860 г. занимал должность брянского бургомистра, а позже был также почётным мировым судьёй, церковным старостой городского собора, дважды награждался медалями «За усердие». Главным делом своей жизни Николай Алексеевич положил строительство нового собора на Набережной — главного символа старого Брянска. С 1862 по 1879 г. Вязьмитин финансировал это строительство и, умирая, завещал деньги на окончание храма…

Появились в Брянске и новые формы деловой жизни. К 1880 г. в городе работали два банка: отделение Орловского коммерческого банка (оно находилось на месте теперешней областной думы) и Городской общественный банк. Директором последнего был с 1877 г. купец Василий Иванович Сафонов (1848 — после 1918) — важнейший для истории Брянска человек. Сафоновпроисходил из дмитровских мещан. В 1871 г. он женился на брянской купчихе 2-й гильдии, а в 1872 г. сам записался в купцы. Вскоре за Сафоновым в Брянске числилась скобяная лавка на Московской улице и пять домов, в том числе два каменных. В 1876 г. Василий Иванович 28 лет от роду был избран в гласные Брянской городской думы. А после директорства в банке, 19 марта 1885 г. избран брянским городским головой — и трудился в этой должности до 1917 года. За это время в Брянске были открыты женская и мужская казённые и мужская частная гимназии, техническое училище, из начального преобразованное в среднее, пять церковно-приходских школ, одна воскресная, женские начальное и ремесленное училища, торговая школа, городская больница с амбулаторией, родильный приют, пущен первый городской рейсовый автобус (или, скорее, маршрутное такси), проведена первая телефонная линия, вышла в свет первая брянская газета, были пробурены артезианские колодцы, устроен водопровод, электрическое освещение, построены казармы для полков, пожарная каланча, торговые ряды и т. д., и т. п.

Благотворители

В первые дни Русско-турецкой войны 1877–1878 гг. в Брянске создали Местный комитет общества попечения о больных и раненых воинах. Возглавил этот комитет уже знакомый нам подполковник Владимир Николаевич Старов, помощник начальника Орловского губернского жандармского управления. Его заместителем (товарищем) был начальник Брянского арсенала полковник Арнольд Викентьевич Минятов. Комитет Старова организовал в Брянском уезде целую сеть госпиталей и лазаретов. В Бежице первую партию раненых солдат и офицеров приняли 3 августа 1877 г. В декабре 1877 г. пожертвования на санитарные нужды больных и раненых воинов сделали благочинный Брянского уезда священник Иоанн Синельников, священники Матвей Крылов из Севского и Василий Преображенский — из Трубчевского уездов, настоятели Брянской Белобережской пустыни игумен Иоасаф и Трубчевского Спасо-Чолнского монастыря архимандрит Ксенофонт.

Но вся Россия говорила тогда об обороне Шипки Брянским полком, а потом о тяжёлых природных условиях, в которых оказались защитники Шипки. Говорилось в корреспонденциях, например, о трудностях с обувью в русских войсках. Знали об этом из газет и брянские жители. И вот осенью 1877 г. в Орловской губернии стали собирать для воинов 9-й пехотной дивизии, полки которой носили имена входивших в названную губернию городов (Елецкий, Севский, Брянский и Орловский), транспорт: «Большое количество обуви для офицеров, в чём особенно сильно ощущался недостаток, а также бельё, фуфайки, одеяла, шарфы, папиросы, сигары и разные закуски. Солдатам же, кроме обуви и разного одеяния, …множество махорки». В Брянске, городским головой которого был купец Иван Иванович Невструев, также собирали свой транспорт для Брянского полка.

Орловский полк получил свою посылку после 11 декабря 1877 г. в болгарском городе Травне, где отдыхал перед рывком через Балканы, на Шипку – Шейново. Брянский полк в эти дни находился на Шипкинском перевале, куда добраться было тяжело и куда повезли всё же свои подарки посланцы Брянска. Спустя 25 лет, 8 августа 1902 г., в Брянскую городскую думу прислал благодарственное письмо, посвящённое тем событиям, командир Брянского полка полковник Богдан Иванович Яроцкий. «Четверть века тому назад в тяжёлую годину Русско-турецкой войны, отряд, в состав которого входил и Брянский полк, удержав за собою Шипкинский перевал, остался зимовать среди суровой природы Балканских вершин. Тяжёлая боевая обстановка в жестокие морозы среди глубоких снегов, в холодных землянках и без тёплой одежды, унесла немало жизней верных Царских воинов и ряды этих храбрецов с каждым днём заметно редели, — писал полковник. — В эти-то страдные дни, на боевой позиции Брянского полка разнеслась неожиданно радостная весть: «город Брянск прислал своему полку целый транспорт тёплых вещей, белья и пр.» Сердечное русское спасибо родному городу за материнскую заботливость былоответом на дорогую весть, а невольно явившееся в сердце каждого сознание того, что там, далеко, в глубине родной России, жители целого города о них думают, их помнят, подняло нравственный дух измученных Шипкинских героев и они, с обновлёнными силами, с честью вышли гордыми победителями в этой тяжёлой борьбе с многочисленным врагом и природой». Следует добавить, что после 16 февраля 1878 г. Севский полк в городе Чаталджу получил от жителей города Севска икону Знамения Божией Матери, а также транспорт белья.

После войны своеобразную эстафету в деле строительства и украшения брянского Ново-Покровского собора принял от Н. А. Вязьмитина представитель другой старинной брянской купеческой семьи, в честь которой одна из центральных городских улиц носила название Комарёвской (при коммунистах Ленина, при немцах — Пушкина, с 1967 г. — Фокина), Алексей Никифорович Комарёв (на фото). Трудами этого человека был завершён новый брянский собор, возведён в этом соборе в 1897 году мраморно-мозаичный иконостас, над которым два года трудился академик живописи Виктор Дормидонтович Фартусов и который обошёлся в 40 тысяч рублей. В 1903 г. Комарёв оплатил написание и доставку в Брянск из Киева иконы святого мученика Кукши. Как писал о Комарёве брянский благочинный протоиерей отец Владимир Попов: «С юных лет проводит строго благочестивую жизнь, согласно требованию и указанию церковного устава. Ещё не было примера, чтобы Алексей Никифорович когда-либо и кому-либо в чём отказал; он состоит почётным пожизненным и действительным членом многих обществ. Благодаря Алексею Никифоровичу… восстановлена в г. Брянске память о нашем равноапостольном Просветителе Священномученике Кукше, а также чествование Брянских Святых, Преподобных Поликарпа и Олега, которым устроены благолепные памятники — гробницы».

Пример православных коллег вдохновлял и представителей других вероисповеданий. Например, 25 мая 1876 г. занимавшийся коммерцией брянский мещанин иудейского вероисповедания Вульф Иосифович Сыркин испросил у Брянской городской управы разрешение приобрести землю у Трубчевской заставы под еврейское кладбище — для того, чтобы его единоверцы могли хоронить своих близких в соответствии с правилами их религии. Еврейское кладбище просуществовало в районе брянского автовокзала до 1953 г., когда было уничтожено советскими властями. Те же власти взорвали в 1968 г. брянский Покровский собор на Набережной…

Новые власти

В результате полицейской реформы 1862 г., земской и судебной реформ 1864 г., городской реформы 1870 г. облик и структура власти на местах значительно изменились. Теперь городское общественное управление, в обязанности которого входило «попечение и распоряжение по городскому хозяйству и благоустройству», было представлено тремя учреждениями: городским избирательным собранием, городской думой и городской управой. При этом городское избирательное собрание созывалось раз в четыре года исключительно для выборов гласных (то есть депутатов) городской думы. Право избирать и быть избранными имели городские обыватели мужского пола, состоявшие в русском подданстве, не моложе 25 лет, владеющие в городе недвижимым имуществом, с которого платили налоги в городскую казну. Кроме того, избиратель должен был более или менее оседло прожить в городе не менее двух лет. Также право голоса на выборах в городскую думу имели представители различных ведомств, учреждений, обществ, компаний, монастырей и церковных приходов, владевших в городской черте недвижимостью и уплачивающих с неё налоги.

Выбранная из таких лиц на 4 года городская дума заседала в Брянске на Красной (с 1918 г. имени Карла Маркса) площади, в выстроенном ещё в конце XVIII века кирпичном одноэтажном здании магистрата.

Сейчас на месте этого здания находится гостиница «Центральная». Кроме городской думы в этом здании располагались также городская управа, Городской общественный банк, Сиротский суд и квартирная комиссия. Магистратский дом, занимаемый присутственными местами, имел 9 комнат, 4 из которых обклеили к 1876 г. обоями, и 23 окна. Со двора вдоль Смоленской улицы (ныне бульвар Гагарина) к магистратскому дому были сделаны две пристройки для архивов.

Заседания городской думы проходили под председательством городского головы. В 1880 г. Брянская городская дума состояла из 48 гласных, избранных по преимуществу из представителей старых купеческих семей. Мы встречаем в думских списках трёх Могилёвцевых, трёх Комаровых-Комарёвых, трёх Невструевых (при том, что и городским головой был представитель этого клана), Климова, Дудина, Чуксина, Бабаева, Добычина, Коростина… Своего рода исполнительным органом городской думы была городская управа. В 1880 г. Брянская городская управа состояла из городского головы, потомственного почётного гражданина Ивана Ивановича Невструева, и трёх членов, выбранных из числа гласных городской думы: Фёдора Николаевича Суханова (названная в честь его семьи брянская Сухановская улица была переименована коммунистами в ХХ веке в Пионерскую), Ивана Афанасьевича Терихова и Ильи Васильевича Тюрина. Надзорные функции по отношению к Брянской городской думе осуществлял орловский губернатор — и он же утверждал вновь избранных городских голов.

Ещё одним городским учреждением был Сиротский суд, заведовавший опекой над вдовами и малолетними сиротами из городских сословий. В 1880 г. председателем брянского Сиротского суда был городской голова Невструев, а членами Христофор Степанович Рыжов и Илья Куприянович Коростин. Интересы мещанского сословия представлял в Брянске тогда же мещанский староста Афанасий Иванович Касилов.

В 1872 г. в брянскую казну было собрано 21 979 рублей. При этом расходная часть городского бюджета составила 18 815 рублей 64. копейки. Из этой последней суммы на содержание городской управы пошло 5 600 рублей, на Сиротский суд — 495 рублей 6. копейки, на пенсии и единовременные пособия — 703 рубля 77 копеек, на благоустройство Брянска — 784 рубля 90 копеек и т. д. В эти расходы входило также содержание Брянского уездного полицейского управления (1 292 рубля 85. копейки) и пожарной части (1 796 рублей). Обе эти «силовые структуры» даже территориально были слиты с городскими властями, занимая с ними один земельный участок.

Дело в том, что обширный двор магистратского дома делился на малый и большой пожарный дворы. На большом пожарном дворе располагалась конюшня с 14 лошадьми огнеборцев. В 1876 г. лошадей этих звали: Сокол, Ястреб, Калачник, Висляй, Дриль, Ворона, Копчик, Щука, Галка. Остальные кони носили почему-то фамилии известных горожан: Невструев, Рыжов, Коростин, Гренев и Черниговцев. Также на пожарном дворе был деревянный амбар, где хранили овёс для перечисленных лошадок, два хозяйственных сарая, и зимний сарай для пожарного обоза. Летом этот обоз держали под навесом. Наконец, здесь же помещалась деревянная на каменном фундаменте казарма для пожарных и полицейских служителей. В сенях казармы находилось арестантское отделение, а зимой в казарме хранили ещё и пожарный инструмент.

В положении полиции со времён Крымской войны произошли, надо сказать, серьёзные изменения. В 1862 г. уездная и городская полиции были слиты в единую уездную полицию, а в 1867 г. полицейские получили новые форму и вооружение. Вместо Земского суда в 1862 г. учредили общее присутствие уездного полицейского управления. В 1877 г. во главе Брянского уездного полицейского управления стоял исполнявший должность уездного исправника коллежский советник Иван Афанасьевич Подольков (через два года он был уже полноправным исправником). Помощником Подолькова служил надворный советник Василий Григорьевич Зубковский, непременным заседателем — титулярный советник Дмитрий Иванович Козелкин, секретарём — коллежский регистратор Евгений Алексеевич Адамов. По штатам на каждых 500 городских обывателей полагался один городовой полицейский. К 1887 г. в Брянске городовых было всего 18 человек, и по просьбе исправника управа наняла ещё 10, снизив при этом полицейским оклад.

В подчинении Брянского уездного полицейского управления находилось в Брянском уезде три полицейских стана, каждый из которых возглавлял становой пристав.
1-й стан с центром на Радицком рельсопрокатном заводе включал в себя Супоневскую, Елисеевскую, Госамскую и часть Любохонской волости. 2-й стан с центром в селе Фошне охватывал Фошнянскую, часть Любохонской, Дятьковскую, Молотьковскую и Бытошевскую волости. Наконец, 3-й стан с центром в селе Белоголовле, контролировал Акулицкую, Овстугскую, Алешанскую и Салынскую волости.

Пожарных в Брянске было в 1872 г. 16 человек при брандмейстере. Именно на их долю пришёлся неравный бой с великим пожаром, случившимся в городе 16 июля 1875 г. Тогда основательно выгорела большая часть Брянска. Помимо жилых домов, хозяйственных построек, промышленных и торговых зданий пострадали городские церкви. Например, Арсенальская, или Смоленско-Архангельская, деревянная церковь сгорела дотла, в строящемся новом городском соборе сгорел деревянный купол храма. Старинный Введенский храм, стоявший в Христорождественском приходе на Рождественской горе (сейчас на месте этого прихода пустырь на бульваре Гагарина, пониже торгового центра «Дубрава»), был, по воспоминаниям брянского благочинного протоиерея Владимира Ивановича Попова, «огнём опустошён. Все, что только могло гореть, выгорело в нём, и едва спасли святой антиминс, кресты, сосуды, дарохранительницы и нечто из документов»…

Также по полицейскому ведомству служили в ту пору брянский городской врач — им в 1877 г. был надворный советник Андрей Дорофеевич Смышляев, и брянский уездный врач, которым к 1877 г. был также надворный советник Доминик Доминикович Кучинский. Этот последний служил по Брянскому уезду ещё и в 1885 г., пребывая уже в генеральском чине статского советника. Кроме того, к 1880 г. в Брянске действовали две аптеки провизоров Валентина Михайловича Мацкевича и Александра Филипповича Грузинова.

Вообще же Брянская городская дума очень внимательно следила за положением дел с медицинским обеспечением горожан. В августе 1868 г. на одном из думских заседаний говорилось: «В городе Брянске не существует и городской, ни земской больницы, а есть при тамошнем Арсенале военный полугоспиталь и, кроме того, земством устроено временное помещение для заболевающих сифилисом. Но больные бедного класса в полугоспиталь не принимаются или за невзносом следующих за лечение денег, или по неимению помещения, а земская управа также их не принимает по неимению средств…» И вот в бюджете Брянска на 1872 г. были уже заложены 300 рублей на наём дома под городскую больницу. Интересно, что когда в 1889 г. купец Николай Семёнович Могилёвцев подарил Брянску постоянную больницу (здание её на улице Горячковской. ныне Софьи Перовской, до сих пор используется по назначению), то городских бедняков в ней лечили бесплатно. А вот за присылаемых из уезда то самое земство, которое в 1868 г. не пускало в свои заведения лечиться бедных горожан, должно было платить 44 копейки в сутки.

И тут может последовать резонный вопрос: а что это за земство? В 1869 г. в Орловской губернии были заведены, согласно положению от 1 января 1864 г., «для заведывания делами, относящимися к местным хозяйственным пользам и нуждам… губернии и каждого уезда» выборные земские учреждения. В уездах такие учреждения состояли из уездного земского собрания и уездной земской управы, которые относились друг к другу примерно так же, как городские дума и управа. Гласных в уездное земское собрание избирали по трём куриям землевладельцы уезда, городские и сельские общества. В 1880 г. землевладельцев в Брянском уездном земском собрании заседало 18 человек, в том числе носители старинных местных дворянских фамилий: Тютчев, Алымов, Мальцов… Город Брянск был представлен шестью депутатами — городским головой и гласными городской думы. 13 человек представляли сельские общества и один — Ведомство государственных имуществ. Председательствовал в уездном земском собрании уездный же предводитель дворянства. Им у нас в 1877–1880 гг. был титулярный советник Иоасаф Петрович Небольсин. Председателем Брянской земской управы был в 1880 г. штабс-капитан Александр Павлович Исупов. В сотрудники ему избрали двух членов управы и наняли секретаря. Для финансирования земских проектов действовало общество взаимного кредита. А, кроме того, в 1880 г. при брянском земстве служили два врача — Арсений Семёнович Соловьв и Николай Иванович Русанов.

После введения в 1864 г. в Российской Империи системы окружных судов, Брянск был подчинён Орловскому окружному суду. Под началом этого ведомства находились в Брянском уезде три судебных следователя, каждый распространял свои полномочия на один из трёх полицейских станов, о которых говорилось выше. К тому же ведомству относились проживавшие в Брянске судебный пристав и два нотариуса. Кроме того, в 1864 г. был введён институт мировых судей. Брянск с уездом представляли собой мировой судебный округ, разделённый на пять мировых участков, во главе которых находилось по штатному избранному мировому судье.

Кроме того, в уезде жили 11 почётных мировых судей, в число которых входили и Сергей Иванович Мальцов, и уездный предводитель дворянства, и глава земской управы… Высшим органом мировой судебной власти в уезде считался Съезд мировых судей, председателем которого на 1880 г. был активный наш земский деятель и отец первой русской женщины-хирурга — князь Игнатий Игнатьевич Гедройц…

Выборный мировой судья представлял не какое-то отдельное сословие, а всесословное земство. В силу своего положения мировой судья должен был завоевать уважение и доверие со стороны населения. И, в общем, часто это удавалось. Вот что пишет по этому поводу историк С. Г. Пушкарёв: «В мировых судах разбирались менее важные и совсем не громкие дела, но их деятельность имела громадное значение для воспитания правового сознания в народе. Перед мировым судьёй простолюдин впервые почувствовал своё равенство перед законом с богатыми и знатными, получил возможность искать на них управу в доступном и справедливом суде». Ему вторит публицист, много писавший об эпохе великих реформ, Г. А. Джаншиев: «Мировой говорил всем «вы», внимательно выслушивал и одинаково судил и знатного барина, генерала, миллионера, и лапотного мужика, и не давал в обиду маленького человека».