Про руки и сердце

Молодые люди познакомились в компании, которая занималась разработкой бионических протезов рук: Лёша был одним из разработчиков, Валя — тестировщиком. Девушка в то время искала для себя подходящий протез. Из вариантов были стандартный косметический, который просто маскирует отсутствие руки, но не выполняет никаких функций. От такого Валя отказалась ещё в 18 лет. Оставалась бионическая рука, которая считывает мышечные импульсы и приводит искусственные пальцы в движение с помощью моторов. Тогда это казалось самым удачным решением. Третий вариант Лёша разработает для Вали позднее, когда они вместе покинут проект и создадут собственный стартап.

Дойти до ручки

— А где можно отучиться на разработчика бионических рук? — интересуюсь у Алексея, потому что его профессия похожа на те, что перечисляют в списках специальностей будущего.

— Я окончил сельскохозяйственный университет, — говорит Алексей. — Четыре месяца проработал почти по специальности — переделывал машины в «тракторы» для гонок, нарабатывал портфолио, чтобы попытаться устроиться в научно-исследовательский автомобильный и автомоторный институт НАМИ, где в то время разрабатывали Aurus — первый российский лимузин. Я отправлял резюме по всем отделам института, и меня пригласили в качестве инженера-технолога на завод опытных конструкций. Должен признать, что проект «ЕМП» — так изначально назывался Aurus — это феномен, потому что не часто бывает, чтобы мы что-то делали с нуля. Решались инновационные цели и задачи, потому что нужно было не просто построить машину, а первую — прототип. Тогда, в 2014 году, мы использовали инновационные технологии — аддитивные технологии (3D-печать), реверс-инжиниринг (восстановление объекта по образцу), 3D-моделирование, вакуумное литьё. Затем я работал в компании, которая занимается модернизацией локомотивов, где попробовал себя в роли промышленного дизайнера. Сейчас всё, о чём я рассказал, мы используем, чтобы сделать наши руки.

«Это протез. Такое бывает»

Всё это время Валентина искала для себя подходящий протез.

— Когда в 18 лет мне показали обычный косметический протез, я расплакалась и отказалась его носить, — рассказывает девушка. — Внешне он маскируется под обычную руку, при этом он неподвижный — своего рода костыль. Моя позиция другая — я не хочу ничего прятать, хочу заметный протез, лёгкий, пластичный. Я на-
деялась, что эти задачи решит бионический протез. Но чтобы, например, сделать жест «класс» с поднятым вверх пальцем, нужно «перелистать» с десяток других жестов. Получается небыстро. Я могу взять в руку кружку и удержать её, заблокировав кисть специальной кнопкой, но помимо кружки придётся удерживать вес и самого протеза. С моей комплекцией и с тем, что мне необходим протез, полностью имитирующий предплечье, это тяжело. Да и пить из кружки не получится — бионический протез не сгибается. Фирма разрабатывала достойный продукт, но мне он не подходил. В какой-то момент мы с Лёшей покинули компанию, и я осталась без протеза.

Алексей: Мы уже были вместе, и я принял решение, что просто обязан сделать Вале «руку». Начали разрабатывать совершенно другой продукт. Опирались на опыт использования и пожелания Вали.

Валентина: Я стала первым тестировщиком и пользователем. Все идеи реализуем втроём: помимо нас с Лёшей в команде есть ещё один инженер — Юрий Митрахович, благодаря его опыту и производственным мощностям мы обеспечиваем высокое качество продукта.

— Чем отличается ваш протез от бионического?

Алексей: Это две разные вещи. В наших протезах нет моторов, аккумулятора, не происходит управление от мышц. Валя управляет им второй рукой — придаёт любое положение. При этом она может удержать в нём телефон и лёгкие предметы. Такого функционала оказалось достаточно.

— Тогда в чём отличие?

Алексей: Я изначально подмечал, что Валя в период тестирования надевала бионическую руку не для того, чтобы открывать дверь, а для того, чтобы выглядеть круто. Наш протез полностью копирует её вторую руку и при этом удивляет людей, вызывает любопытство. Оказалось, именно внешний вид конструкции может повлиять на восприятие. А удивление — это хорошая эмоция! Наша главная цель — чтобы люди вокруг реагировали иначе — позитивно.

— Какой была самая необычная реакция на ваши руки?

Валентина: В Туле на входе в банк молодой человек воскликнул с восхищением: «О! Рука Джонни Сильверхенда!» (Это персонаж компьютерной игры.) В Брянске мальчик бежал за мной по торговому центру. Лето, я в майке. И вдруг решился спросить: «Это у тебя роборука?»

— И что ответили?

Валентина: «Это протез. Такое бывает». Я не против, когда прохожие с любопытством рассматривают мою руку; когда дети интересуются, не ленюсь обьяснить.
Мне кажется, уникальность нашего продукта — в том, что он полностью кастомизирован — подстраивается под человека. Даже цвет можно выбрать! Первый наш пользователь Оля пожелала бело-золотистую руку, как в фильме «Алита: боевой ангел», где героиня какое-то время «провела» в керамическом теле. Следующего нашего пользователя мы пригласили поучаствовать в дефиле, организованном FashionTV. Я сама иногда участвую в подобных мероприятиях. И Маша, которая всю жизнь стеснялась своей особенности, почувствовала себя звездой — она ходила по подиуму, с ней фотографировались селебрити.

«Часть человека»

— Как изготавливается косметический протез.

Валентина: Первый прототип был всего лишь концепцией, макетом. Вторая «рука» была внешне такой же, как нынешняя модель, но изготовлена из другого материала — мы её изготовили, чтобы понять, как это смотрится и как ее носить. В результате родился готовый продукт, который с гордостью теперь предлагаем рынку.

Алексей: Процесс изготовления руки выглядит так: сначала мы делаем гипсовый слепок имеющейся руки, сканируем его, получаем трёхмерную модель — только в зеркальном отображении.

— Почему нельзя сразу отсканировать руку?

Алексей: Потому что руку нужно отсканировать точно. Это одна из основных наших идей. Посмотрите на мои пальцы. Они кривые. Я таким родился. Мне лишь бы какая рука не нужна — нужна такая же. Поэтому и протез выглядит естественно. Мы используем имеющуюся геометрию руки человека. Когда руки получаются одинаковыми, именно это влияет на восприятие протеза — он воспринимается как часть человека.

Дальше волшебная работа происходит. Я сижу неделю, а то и две — полностью перерабатываю конструктив. Это интересный процесс, потому что если мы говорим про термин антропоморфность, то мы используем это явление процентов на семьдесят пять. И это очень много. Наши пальцы в руке двигаются там, где должны двигаться, а не там, где удобно конструкции. И поэтому жесты кажутся естественными. Ни одна рука, которую мы искали, не обладает такой степенью подвижности. У нас в каждом суставе шарнир, и расположены они там же, где и в целой руке.

Валентина: Один известный протезист Антон Круглов в своей книге «Антропология киборга» написал: «Руки и кисти постоянно находятся перед нашими глазами, их мы видим чаще, чем своё лицо». Человек с двумя руками не задумывается, сколько раз он видит свои руки и как ими двигает. Поэтому и в протезе важен внешний вид, пластичность. Я мечтаю, что у меня когда-нибудь будет шкаф рук и я буду под каждый случай выбирать подходящий протез.

«Руки» в ассортименте

— А как вам новая социальная роль — предпринимателя?

Валентина: Ну какие мы коммерсанты?! Мы даже и не думали про бизнес. Определиться с планами помогли в Центре инноваций социальной сферы. В апреле я оформила ИП, прошла обучение по основам бизнес-планирования, курс по маркетингу в социальных сетях, в этом году попробуем подать заявку на участие в грантовой поддержке социального бизнеса. Мы выходим в поле, где дует ветер, а ЦИСС протягивает нам одеяло. И так гораздо легче.

— Какие цели и планы у вас сейчас?

Валентина: Кастомизированный протез достаточно дорогой. У нас появилась идея сделать протез более доступным. Это тоже даёт человеку выбор. С этой идеей мы победили в конкурсе социальных проектов от Департамента социальной защиты населения Москвы и получили грант на разработку такого протеза.
Алексей: А ещё подумываем уделить внимание ногам. Есть разработки косметических накладок на стандартный протез, чтобы сделать его современным и красивым. Потому что даже дорогие протезы отличаются от формы ноги. Ищем человека, который хотел бы вместе с нами этот путь пройти. Что касается функциональных протезов, это очень серьёзная тема. Это сложно, важно, но оттого интересно. Возможно, у нас и до этого дойдут руки.

— Что главное поняли для себя, создавая проект «Часть человека»?

Валентина: Для человека, у которого нет руки, появляется больше возможностей — я могу ходить и с рукой, и без. При этом очень важно научиться принимать себя без протеза. Потому что протез — это всего лишь инструмент. Вся суть — в человеке и в его стержне. Мы взращиваем в людях значимость самих себя. Потому что протез можно сделать. Заработать и купить. Мы же помогаем людям увидеть красоту там, где обычно её не замечают. Это касается не только наших пользователей, но и социума в целом.