«Мать не плакала, когда в сорок третьем провожала меня на войну, — вспоминает, сам едва скрывая слёзы, ветеран Михаил Михайлович Лебедев. — Всё выплакала накануне ночью». После недолгого прощания 17-летний мальчишка запрыгнул на скрипучую телегу с краюхой хлеба за пазухой и уехал из родного дома. Думал, будет, как и отец, громить на фронтах врага. Но его собственный ангел-хранитель распорядился иначе. Трижды за пять лет войны уводил он своего подопечного подальше от смерти. Рассказывает сам Михаил Михайлович.
«В моём наградном листе так написано: «…поступила на работу по вольному найму в батальон аэродромного обслуживания», — рассказывает ветеран Великой Отечественной войны, старшина медслужбы Наталья Тимофеевна Бурыкина. — А знаете, что такое вольный найм в 41-м? Первый бой — оборона Москвы. В чистом поле бьёт артиллерия, машины гудят, раненые стонут. А мне 18 лет. Страшно и к мамке хочется. Я сумку с медикаментами бросила, китель сняла и убегать. Но не успела, политрук схватил за плечо: «В штрафбат захотела?! Немедленно в строй!» Я зубы стиснула, вернулась и прошагала в строю до Кёнигсберга». По традиции свою историю ветеран рассказывает от первого лица.
По крохотному уральскому посёлку шёл 20-летний сержант в изношенной шинели. Он прошагал Великую Отечественную, воевал с японцами и впервые за три года получил возможность повидать родных. Из-за забора выглянула соседка, испуганно ахнула, метнулась в дом и громко лязгнула засовом. «Они всегда были странные», — подумал фронтовик и свернул к родительскому крыльцу. Двери оказались заколочены. Тогда он отправился к брату, жившему на соседней улице. Семья как раз завтракала. Но стоило переступить порог, все застыли в испуге. «Брат, что ж ты, не узнал меня?!» — вымолвил Алексей Незнанов. «Узнал, Лёшенька, да не сразу поверил — год назад похоронка на тебя пришла…» Похоронку ветеран до сих пор хранит в кармане парадного пиджака. А в сердце — страшные воспоминания фронтовых лет.
«Я закрываю глаза и вижу, как еду в открытом грузовике. Шустрая «полуторка» мчится по шоссейной дороге, ниточкой протянувшейся между болот. Едва закончился бой — немцы попали в окружение. Они лежат, словно скошенные. Люди, лошади. У некоторых из развороченной плоти всё ещё течёт кровь. Но не это поразило, к смерти можно привыкнуть. На обочине лежала убитая женщина, с мёртвым ребёнком на руках. Растерзанная мадонна. Вот это забыть невозможно», — голос 92-летней Раисы Устиновны Говоровой дрожит. Тогда, в сорок четвёртом, под Могилёвом ей было всего семнадцать лет. Воспоминания ветерана по традиции публикуем от первого лица.
«Несколько сотен людей заперли в подвале с парой крохотных, наглухо закрытых окон. Детей во двор не выпускали совсем. Когда пришли русские солдаты и по одному вытаскивали нас на волю, я упала в обморок — за два года разучилась дышать свежим воздухом. Долго не могла прийти в себя, бабушке даже показалось, что я умерла…» — вспоминает Ольга Михайловна Наумова, бывший малолетний узник фашистских концлагерей. В немецкий лагерь она попала 5-летней девочкой. Воспоминания о жизни в неволе, потерянном детстве и освобождении, по традиции, публикуем от первого лица.
Жительнице Брянска Екатерине Григорьевне Дёминой 97 лет. Каждый день она встаёт ранним утром, выпивает привычную чашку кофе и садится за работу: пять-шесть часов подряд вяжет крючком салфетки, скатерти, шторы, воротники. Всё в доме ветерана Великой Отечественной войны наполнено белым накрахмаленным кружевом. Так же сидя за работой, защитница Москвы начинает свой рассказ…
«Эй, куда идёте? Партизаны?» — крикнул немец на ломаном русском. Трое детей в лохмотьях испуганно потупили глаза. «Ведите в отряд!» — самоуверенно скомандовал фриц. Два мальчика и девочка разом закивали. И привели — в засаду к своим. Так дети на войне помогли взять языка, а пятнадцатилетняя Нина Евсеева вскоре получила свою самую дорогую награду — медаль «За боевые заслуги». По традиции рассказ ветерана публикуем от первого лица.
«У мамы было пятеро братьев — все погибли под Ленинградом, — вспоминает ветеран Николай Степанович Редикульцев. — Я читал в похоронках: «Геройски погиб…» — сжимал кулаки и мечтал отомстить фашистам». Первый раз сибиряк Коля Редикульцев пришёл в военкомат в 15 лет. Похвалили за рвение, однако отправили домой. А когда исполнилось шестнадцать, взяли добровольцем. Так мальчишка в течение года попал сразу на две войны. Рассказ ветерана публикуем от первого лица.
Гале Романовой было 11 лет, когда Севск захватили немцы. Старинный городок оккупировали дважды и дважды освобождали. Бои за город шли несколько месяцев: ни одна сторона не намерена была отступать. Фактически мирные жители оказались у линии фронта. По официальным данным, до 1 октября 1941 года в городе было 1085 домов, после освобождения осталось только 122. Погиб каждый десятый житель. Эта история — о том, что худой мир лучше доброй ссоры и почему наших бабушек и дедушек
искренне пугают наклейки «Можем повторить» на авто.
Первый бой. Пехотинцу Яше Шустерману всего восемнадцать, но он уже командир отделения. Он только что побывал в первой атаке. И вдруг вызывает командир взвода:
«Ты видел, откуда бил пулемёт? Твоя задача внезапно напасть, уничтожить
огневую точку, захватить окоп, дать сигнал — и мы придём».
На фронте Яков был всего четыре дня. И всё же он возглавил эту дерзкую ночную атаку, блестяще провёл операцию и открыл путь пехоте. За подвиг в первом бою был награждён своей самой ценной наградой — медалью «За отвагу». О себе и войне рассказывает
Яков Евсеевич, участник войны, фронтовик, полковник в отставке.
Наши читатели делятся уникальными находками из семейных архивов. В старых альбомах семьи Павловых обнаружилась одна из последних записок знаменитой разведчицы Вали Сафроновой, чьё имя носит одна из брянских улиц, а в семье Колотовых более 70 лет хранилось письмо с подробным описанием гибели 23-летнего фронтовика Шуры.
В 1969 году в Брянске был организован Пост № 1. С тех пор почётный караул школьников неизменно стоит на площади Партизан и прерывался надолго единственный раз в истории — почти на год в период пандемии. В конце апреля караульные наконец-то вернулись на Пост № 1. Мы побывали на репетиции смены караула и узнали, когда у Вечного огня можно увидеть юнармейцев, как за полвека изменился церемониал и почему брянские школьники всё чаще мечтают о службе в море.
1923 год называют годом рождения смертников. Когда в 1941-м началась массовая мобилизация мужского населения СССР, на фронт отправлялись и юноши 1923 года рождения, которым едва исполнилось восемнадцать, и их старшие товарищи, начиная с 1890 года рождения. Нередко воинские части пополнялись необстрелянными юнцами, которые гибли в первом бою. Николай Петрович Демидов родился 24 декабря 1923 года. В армию был призван 17-летним в августе 1941-го. Больше двух лет провёл на фронте, выжил под Ржевом, трижды был ранен и чудом вернулся домой. Свою историю ветеран по традиции рассказывает от первого лица.
Всероссийская акция «Моё детство — война» проводится при содействии Общественной палаты Российской Федерации с 2020 года. Проект призван сохранить память о событиях Великой Отечественной войны в воспоминаниях очевидцев — людей, чьи детство и юность пришлись на военные и первые послевоенные годы.
Героями акции стали уже более 3000 россиян. Среди них — жители Брянской области. И мы искренне уверены, что воспоминания детей о войне — самое точное доказательство того, насколько ценен и хрупок мир.
15-16 июля автомотопробег «Дорогами Дружбы» провели нефтепроводчики России и Белоруссии на территории Брянской и Гомельской областей. 24 мотоцикла, 24 автомобиля, всего более 100 участников: под флагами двух государств и «Транснефти» было преодолено в общей сложности свыше 1000 километров.
В селе Белогорщь Унечского района открылся мемориальный комплекс в память о церковнослужителях, пострадавших в годы гонений за веру Христову.
На гранитных стелах — 68 имён и список 19 храмов района, разрушенных до основания. Мемориал построен на территории храма Покрова Пресвятой Богородицы по инициативе и при финансовой поддержке семьи почётного председателя Брянского землячества в Москве, общественного деятеля Виктора Михайловича Тимощенко по благословению епископа Клинцовского и Трубчевского Владимира.
Живёт в Погарском районе удивительный человек-легенда — 96-летний Фёдор Иванович Ющенко. Ветеран Великой Отечественной войны, оказавшийся на фронте в шестнадцать лет. Вернувшись с войны, в двадцатилетнем возрасте стал председателем колхоза и прославился в районе тем, что отстающие хозяйства из долговых ям умело вытягивал в передовики. О своей судьбе, трудовых достижениях и одной на всю жизнь любви ветеран рассказал «Брянской ТЕМЕ».
«Три с половиной месяца провели мы в Урицком. Бабушка как чувствовала: накануне облавы зарезала свинью. Сало посолила, разрезала на маленькие куски и тряпками примотала каждому к спине. Каждый день она тихонько давала нам с Санькой по кусочку сальца. Может, поэтому и живы остались: дети в концлагере умирали каждый день», — рассказывала в 2019 году нашему корреспонденту малолетняя узница Ольга Михайловна Наумова, называя страшное место, где в годы оккупации она оказалась с семьёй, «концлагерем в посёлке Урицком». Тогда в регионе мало кто слышал немецкое название этого лагеря — «Дулаг-142». Только в 2021 году Управление ФСБ России по Брянской области рассекретило архивы о зверствах в отношении узников одного из самых крупных нацистских лагерей в СССР: именно тогда широко заговорили о 40 тысячах замученных и 80 тысячах пленных в пересыльном лагере фашистов.
29 июня в России отмечается День партизан и подпольщиков. Мы решили узнать, какие тайны хранит архив, на примере партизанской истории нашего региона. На вопросы «Брянской ТЕМЫ» отвечают директор Государственного архива Брянской области Надежда Антошина и главный архивист филиала Госархива Брянской области — Центра документации новейшей истории Брянской области Анна Кошарная.
В год 80-летия освобождения региона от немецко-фашистских захватчиков Государственным архивом Брянской области начата работа по принятию одной из крупнейших в регионе частных фотоколлекций краеведа-исследователя Павла Марченкова. Коллекция включает в себя более полутора тысяч подлинных позитивов и негативов фотографий, снятых на территории Брянщины в период с октября 1941 года по сентябрь 1943 года. На них запечатлены виды оккупированного Брянска и других населённых пунктов; немецкие оккупационные учреждения и структуры; видимые последствия разрушительной деятельности и карательной политики оккупантов на территории региона.
Брянск, 2019 год. Работники «85-го ремонтного завода» обратились в прокуратуру с жалобой на то, что им не выплачивают заработную плату. По поручению прокурора Володарского района на предприятие выехали сотрудники с проверкой и обнаружили мемориал «Жертвам фашизма» — он не значился ни в одном реестре. О дальнейшем развитии событий мы уже писали в №5 (185) 2023 журнала «Брянская ТЕМА». Так начинается современная история пересыльного фашистского лагеря «Дулаг-142» — единственного в России сохранившегося комплекса немецкого концлагеря.
До начала Великой Отечественной войны в Брянске было 7 мостов через Десну. Даже названия их для современного слуха необычные — Байдачный, Живой... С некоторыми связаны легенды и удивительные истории. Например, на месте Чёрного моста в старину был Чёрный брод, по которому татары угоняли в беспросветное рабство людей. Подтверждения этой версии нет, но она говорит о том, какую важную роль в жизни людей играли деревянные инженерные сооружения. Из всех брянских мостов к осени 1943 года не уцелело ни одного. Краевед Павел Марченков среди немецких фотографий времён оккупации Брянска обнаружил последние кадры, на которых запечатлены довоенные мосты или то, что от них осталось — часть переправ были уничтожены советскими сапёрами при отступлении.
Известные брянские врачи — Эльвира Андреевна и Рафаил Александрович Воронины — в ноябре прошлого года отметили бриллиантовую свадьбу. Их знакомство началось с эффектной ссоры, поженились они через неделю после первой встречи, а первым семейным гнёздышком стала комната в бараке с промерзающим углом. Эта история о том, как прожить 60 лет вместе и сохранить чувство трепетной любви друг к другу.